Но и эта мера оказалась беззубой. Идти до конца против рогожских миллионеров правительство Александра II не посмело, и в 1858 г. состоялось разъяснение, что «расколь­ники не преследуются за совершение богослужения и ду­ховных треб по своим обрядам», но с тем, чтобы не было «соблазнительного для православных публичного оказа-тельства». Смысл был таков, что допускается богослуже­ние в домашних церквах и молельнях. Вместе с этим было предписано прекратить розыски и аресты старообрядче­ских попов. Рогожские алтари остались запечатанными, но это не изменило, по существу, нового поворота дела; культ стал регулярно и без тревоги совершаться в домо­вых церквах рогожских тузов. В 1883 г. был сделан по­следний шаг, возможный для самодержавного режима: было дозволено вообще свободное отправление старооб­рядческого культа, но без колокольного звона, публичных крестных ходов и без права попов и епископов носить обычную священническую одежду. Епископат после этого перестал таиться. Суздальские затворники были освобож­дены, и Геннадий, вернувшись в Пермь, стал совершать торжественные службы с «оказательством», обругал при­става, явившегося составить протокол, и поплатился ад­министративной высылкой в Виндаву. Другие были осто­рожнее и счастливее. В 1884 г. епископ керженский Иосиф, из крестьян деревни Матвеевки под Нижним, по­лучил от светского патрона своей епархии, нижегородско­го миллионера Бугрова, имение с лесной дачей, рядом со своей прежней деревней. В имении для него был вы­строен роскошный дом и подле маленький скит, в котором было поселено несколько монашек. Характернее всего, что «владыка» продолжал официально числиться матве­евским крестьянином и обязан был отбывать все казен­ные повинности. Денежные он платил сам, а «натуральную гоньбу» вместо него отправлял его прежний сосед по деревне за определенное вознаграждение. Пример соци­альной дифференциации на религиозной основе достаточ­но яркий.
БОРЬБА ЗА НОВУЮ ПОПОВЩИНСКУЮ ИДЕОЛОГИЮ
Завершение исканий священства ставило перед старо­обрядчеством две задачи: выработать правильную цер­ковную организацию, которая заменила бы временные чрезвычайные нормы, и определить содержание своей идеологии и отношение к синодской церкви соответствен­но изменившимся условиям. Первая задача была разре­шена быстро, ибо тут у старообрядцев был уже готовый образец в виде проекта Рязанова. Распорядительным ор­ганом остались, как и прежде, съезды делегатов от старо­обрядческих общин, ведавшие всей административной и хозяйственной частью; сверх того стали созываться «ос­вященные соборы» из клириков для разрешения только специальных вопросов вероучения и культа, но и в них принимали участие выборные от мирян. Текущие дела были поручены духовному совету, состоявшему из архи­ереев и избранных священников; этот совет всецело за­висел от старообрядческих съездов и был послушным ору­дием в руках московских капиталистов. Старообрядцы с гордостью говорили, что их организация вполне согласу­ется с канонами, по которым участие в церковных делах предоставляется не только клиру, но и мирянам, в то вре­мя как официальная церковь отклонилась от канонов и стала «цезареанистской». Но в действительности кано­ническая правильность старообрядческой организации была, конечно, под большим сомнением. По существу же старообрядческая церковь, несомненно, отличалась от си­нодальной тем, что она основывалась на свободном всту­плении в нее членов и явилась организацией враждебной крепостному строю силы капитала, в то время как синодс­кая церковь была принудительной организацией, слу­жившей крепостническому реакционному государству.
Вторая задача была много сложнее. Мы видели, что раскол в XVII в. носил догматический характер: маги­ческие формулы культа были для человека XVII в. дог­мой, и, когда Никон заменил старые формулы новыми, он действительно переменил старую веру на новую веру. Двести лет спустя настроение переменилось. Традиция и мученичество освятили старые книги и старые формулы; они стали чем-то родным, с чем сжилось сердце старооб­рядца и что стало знаменем его веры. Но вместе с тем ре­лигиозное сознание не могло остаться на прежней аними­стически-фетишистской основе, хотя пережитки ее держа­лись цепко и стойко. То, что было непререкаемой истиной для московского лавочника или ремесленника XVII в., не выезжавшего за пределы окрестностей Москвы и бив­шегося в тщетной борьбе с треклятыми англичанами, для капиталиста XIX в. казалось суеверием и празднословием. Несмотря на всю живучесть некоторых элементов старого мировоззрения, сквозь толщу таганских и рогожских стен и кафтанов понемногу просачивалась мысль, что, по су­ществу, догматы старообрядчества те же, что и догматы синодской церкви. Несмотря на редакционные разночте­ния, у них одно и тоже писание, один и тот же основа­тель; разница между ними касается только обрядности и точек зрения на отношение церкви к государству. Мы зна­ем, что центр тяжести различия лежал только в этом по­следнем пункте, зависевшем от различного социального состава той и другой церкви. Работа по разрешению во­проса о содержании веры и отношении к синодской церк­ви и к другим старообрядческим толкам затянулась, и только 24 февраля 1862 г. появилось знаменитое «Окру­жное послание единыя, святыя, соборныя, древлеправо-славно-кафолическия церкви». Оно было составлено пер­воначально мирянином Ксеновым и затем санкционирова­но духовным советом. Этот документ был напечатан и разошелся не менее как в 800 000 экземпляров - цифра, которая гораздо лучше свидетельствует о численности по­повщины в 70-х годах, чем официальная статистика:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174