Кэролайн — невероятная женщина... Как он себя чувствует?
Ажарату заверила адвоката, что причин для беспокойства нет. А после разговора с Харденом он убедился, что его друг в полном порядке.
Ажарату сказала Хардену:
— Главный врач считает, что вас пора выписывать.
Харден улыбнулся в ответ:
— Да, что-то я у вас зажился, прямо как в отеле. Я сниму комнату в деревне.
— Не торопитесь, — сказала Ажарату. — У нас хватает коек. — Она обхватила руками голые колени и взглянула на гавань. — Что вы будете делать?
— Куплю себе яхту.
* * *
Богатые лондонцы — хозяева яхт — оставляли их на попечение старого худощавого корнуэльца с хитрым лицом. Его имя — Каллинг — красовалось на гаражах и сараях принадлежащей ему лодочной стоянки в северном конце гавани. Он молча слушал объяснения Хардена, какая и для чего ему нужна яхта, затем посадил его в обшарпанную моторную лодку, завел подвесной мотор и направился к середине гавани, где стояли на якорях вверенные его попечению суда.
Свежий ветер поднял на воде волны, яхты покачивались, и их фалы, задевая за алюминиевые мачты, издавали мелодичный звон. Харден был потрясен. Здесь стояли гоночные и океанские яхты. Они проплыли мимо эффектного белого судна «Морской лебедь», построенного в Финляндии. Харден жадными глазами пожирал его изящные очертания. Трудно было представить себе более прекрасное судно для одиночных плаваний. В Америке такие редко встречались, но однажды он видел нечто подобное в Бостоне.
Каллинг уменьшил обороты мотора и кивнул:
— Вот то, что вам надо. Настоящая яхта для джентльмена.
Харден присвистнул. Да, неплохо! «Хинкли» — изящный и быстрый бермудский иол старой американской конструкции, красивый, как картинка.
— Как она сюда попала? — спросил Харден, когда Каллинг подвел лодку к борту яхты и заглушил мотор.
Каллинг пожал плечами.
— Она обойдется вам очень дешево. Ее нужно слегка почистить, но вы не пожалеете, что купили ее.
Харден поднялся на борт яхты и огляделся. Очевидно, в последнее время судно страдало от недостатка внимания. Хромированное покрытие облупилось, а первая же лебедка, до которой он дотронулся, была ржавой и не крутилась. Правда, это не имело особого значения. Бермудский иол был солидным судном.
— Мне нужно время, чтобы осмотреть яхту, — сказал Харден.
— Давайте-давайте.
Каллинг улегся в лодке, надвинул фуражку на глаза, судя по всему, решив подремать.
Хардену пришлось напрячься изо всех сил, чтобы открыть проржавевшую крышку люка и попасть в каюту. Внизу было замусорено и пахло сыростью. На передней койке валялось грязное одеяло. Он начал осмотр с носа, заглядывая в ящики, парусные мешки, трюмные помещения и буфет, высматривая достоинства и недостатки яхты и оценивая повреждения, нанесенные ей предыдущим владельцем.
Ему попадались полупустые бутылки из-под ликера, миксеры для коктейлей, бумажные салфетки, пластмассовые чашки и тарелки, но запасных частей и инструментов почти не было. Блоков, канатов и тросов явно не хватало. Тот, кто пригнал иол из Америки, явно был не последним хозяином судна.
Харден вытащил парус из мешка. Он был испорчен, потому что его не убирали в чехол, когда укладывали вдоль гика.
Посветив фонариком в глубину судна, Харден обнаружил, что переборка между основной и передней каютами слегка отошла от корпуса, но, разобрав половицы на корме, он увидел, что в трюме почти нет воды.
Харден поднялся на палубу, размышляя над тем, что хорошая фибергласовая яхта типа «Хинкли» может дольше служить небрежному хозяину, чем яхта из дерева и стали. Дерево гниет, сталь ржавеет, но стекловолокно — материал долговечный.
Некоторые детали стоячего такелажа, поврежденные коррозией, можно было заменить. Но бегущий такелаж был уже сильно изношен. Харден бросил взгляд вдоль корпуса иола.
Каллинг поднял фуражку с лица и окликнул Хардена:
— Ну как, нравится?
— Еще не знаю.
Харден прошел по палубе, проверил сдвижную крышку люка. Наклонившись, он потрогал пальцами верхнюю ступеньку трапа. Шатается. Вспомнив трещину между переборкой в каюте и корпусом, он внимательно осмотрел борт судна. Найдя то, чего и опасался, он резко выпрямился, пересек палубу яхты и спустился к Каллингу в лодку.
Тот ухмыльнулся:
— Ну что?
— Дерьмо.
— Дерьмо?
Харден похлопал по корпусу яхты.
— Вздут посредине. Какой-то идиот слишком туго натянул штаги, и корпус от напряжения деформировался.
— Сэр, вижу, вы разбираетесь в яхтах.
— Неприятный сюрприз? — язвительно осведомился Харден.
Каллинг не обратил никакого внимания на его слова. Он обернул пусковой шнур вокруг маховика подвесного мотора.
— Я вам еще одну покажу.
— Что-то мне не хочется, — отказался Харден, усевшись на носу лодки лицом к корме.
Каллинг дернул за веревку, и мотор загудел как банка, полная комаров.
— Я вас не задержу. Все равно это по пути к причалу.
Харден мрачно кивнул. Все ясно: старый жулик наложил свою лапу на все приличные яхты в гавани. Пока лодка плыла, он любовался панорамой холмов, склоны которых облепили домишки. Из всех мест, которые посетили они с Кэролайн, он нигде не видел таких ярких и чистых красок, как в Корнуолле.
Когда Каллинг заглушил подвесной мотор, Харден обернулся и увидел в двадцати ярдах перед собой «Морского лебедя». Даже стоя на якоре, яхта выглядела притаившейся акулой.
— Эта?
— Эта, — подтвердил Каллинг.
«Лебедь» имел короткие, резкие, скорее мощные, чем изящные, очертания, нос не слишком торчал вперед, а квадратная корма была обрублена под небольшим углом. Наклонная крыша рубки в самом высоком месте едва поднималась на фут над палубой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127