Жена одного известного политика, которая не хотела разводиться с мужем. И всю жизнь у нее была связь с дядей Кроносом, поэтому он так и не женился. А здесь они тайком встречались и были счастливы.
Флора как-то нашептала мне эту историю, когда еще старик был жив. А я ее тут же забыла. Фаусто никогда не упоминал о доме. Я думала, его давным-давно продали. О-ля-ля! Ну и открытие!
Опускаюсь на желтую софу перед стенкой с книгами. Кровь стучит в висках. Фаусто лгал с самого начала! Покупка дома, реконструкция. Все выдумки. Но кто жил здесь? Дом сдавали в аренду? Может, действительно, каким-нибудь пенсионерам? А что это такое на полу, возле софы?
Стопка журналов по интерьеру, архитектуре Специальные выпуски по внутренней отделке. Начинаю листать. Странно. С каких это пор пенсионеры, собравшиеся в дом для престарелых, интересуются интерьером? Это именно те журналы, которые я выписываю в Париже, и до последнего месяца все подшивки не разрознены, каждый журнал на месте. Странное совпадение интересов.
Под софой лежит американский иллюстрированный журнал. Еженедельник, публикующий опросы. Рассеянно листаю.
«Почти все не состоящие в браке считают себя счастливее своих женатых друзей, — читаю я. — И в действительности семьдесят процентов опрошенных мужчин и женщин подтвердили, что гораздо легче жить одним, чем выносить брак!»
Как это верно!
Перечитываю короткий абзац, пока не запоминаю наизусть.
Беру ножницы и вырезаю его.
Безумен каждый, сковывающий себя узами брака!
Тот, кто холост, тоже не каждый день купается в счастье. Ио все двери перед ним открыты, путь свободен! В любой момент можно изменить жизнь, переехать, уехать в другой город или даже страну, начать учиться, найти новую любовь.
А если ты замужем, все двери закрыты. Тебе изменяют, лгут, и есть только одно, ради чего стоит выносить все эти муки, — дети. А так?
Приклеиваю статью посреди зеркала в спальне. Тут Фаусто ее сразу обнаружит, если вообще когда-нибудь вернется сюда.
Спускаюсь в сад. Дышу свежим, напоенным ароматами воздухом, смотрю в голубое летнее небо. Как прекрасно было бы сейчас здесь вдвоем! Еще никогда я не была так одинока, как в этом браке.
Действительно, парадокс. Только ты считаешься согласно государству и церкви живущей вдвоем, как тут же оказываешься по-настоящему одной, всеми покинутой, забытой, отвергнутой, изолированной от мира, привязанной к мужчине, которого невозможно понять!
В двадцать меня бы это убило.
Но сейчас, в сорок два, у меня больше сил. Я сильнее, чем думает Фаусто. Я могу все, если захочу.
Если захочу, откажусь от него. От Сент-Алоллов, от большой квартиры, от прислуги, от престижа.
Я вырвусь из золотой клетки! Пусть найдет себе другую птичку.
Я слишком хороша для роли домашнего животного!
Если нужно, я вырву Фаусто из своего сердца. Сегодня? Завтра? Послезавтра?
А потом посмотрю, что от меня останется.
И тогда — начну новую жизнь.
12
Я хорошо сплю — первую ночь в одиночестве в доме дяди Кроноса. Мне не страшно, никаких дурных снов. Я повесила его портрет напротив своей кровати и чувствую себя в безопасности под этим добрым взглядом.
Но на следующее утро передышка закончена. Удар следует за ударом, как будто судьба торопит меня с решением.
Пришла почта!
В синем почтовом ящике на самшитовых воротах лежат два продолговатых белых конверта. Похоже на счета только это, должно быть, ошибка! Насколько я знаю, я все оплатила. К тому же я здесь только с субботы.
Оторопело читаю имя адресата: мадам Фаусто Сент-Аполл. Это, без сомнения, мне!
Медленно бреду в сад, сажусь за круглый стол в беседке и разрываю конверт.
Боже, у меня перехватывает дыхание! Это счет из мебельной студии «Ариадна» на, сто тридцать тысяч франков. Да за такие деньги можно купить полдома. Ничего не понимаю. Я никогда не была их клиенткой и никогда не буду. Я покупаю только у Глории. А «Ариадна» торгует заново отполированным барахлом. Там покупают только нувориши либо туристы, ничего не смыслящие в качестве! Как они вышли на меня?
Английский обеденный стол. Двенадцать стульев. Канапе. Все по спецзаказу! Все обито кашемиром. Двадцать пять подушек различной величины, четыре обтянутых пуфика. Кто все это заказал? И главное: кто это получил? За мои деньги!
Второе письмо тоже прелестно. Дом «От Кутюр» требует сто девяносто тысяч франков! Вечерний туалет. Два выходных платья. Турецкая накидка с капюшоном. Что за бред! Теперь я уже сама почти верю, что страдаю галлюцинациями. Кто делает такие безумные долги? На мое имя! Кто-то хочет погубить меня? Что происходит за моей спиной?
Звоню в Париж. К телефону подходит Лолло.
— Бонжур, мадам! Как вам нравится за городом? — Звучит так, словно она завидует мне от всего сердца.
— Спасибо, неплохо. У нас тут прекрасная погода. Месье случайно нет дома?
— Есть, но он еще спит. Разбудить его?
— Нет! Но когда он встанет, передайте ему, чтобы он мне позвонил. Сразу же! Это очень срочно! Пожалуйста, не забудьте!
— Не бойтесь, мадам. Все передам. Я не уйду наверх, пока не скажу ему.
— Как поживают Старик и Малыш?
— Спасибо, очень хорошо. У Старика намечается отличная работа — мусорщиком.
— Его пропишут?
— Пропишут и застрахуют, да еще дадут зеленую униформу. И пять недель оплаченного отпуска.
— А Малыш?
— Все еще повар. Завтра мы покупаем цветной телевизор и магнитофон.
— Поздравляю, Лолло! До скорого!
Фаусто звонит ближе к обеду.
Я все еще сижу в беседке. Не проглотила ни кусочка. Никак не могу оправиться от шока.
— Что случилось? — нелюбезно спрашивает он. Я зачитываю ему письма.
— Что? — кричит Фаусто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107