— Он крепче прижимает меня к себе, и мы шагаем в сторону площади Согласия. Ночь тепла, на небе мерцают звезды. Я бы могла вечно так брести, давно мне не было так хорошо!
Фаусто не отвечает. Со скоростью пешехода он едет рядом с нами, раскрыв дверь нараспашку. На углу перед отелем «Крийон» он перегораживает нам путь. Ставит на ручной тормоз, не выключая мотор, и выходит из машины. Он на полголовы выше Поля и вдвое шире.
— У тебя две секунды времени, — спокойно говорит он. — Либо ты садишься, либо здесь будет покойник!
Я уже сижу рядом с ним. Побледневший Поль прислоняется к стене дома. Однако машет мне на прощание и посылает воздушный поцелуй. Фаусто газует с места, так что меня отбрасывает назад, и я осознаю, что ничего не знаю о Поле. Ни фамилии, ни адреса, ни профессии. И он ничего не знает обо мне.
— Где твоя художница? — кричу я в ярости. — Ждет, пока ты спровадишь меня домой?
— Не знаю, о ком ты говоришь.
— О твоей новой пассии, Кристине Люба.
— Страдаешь галлюцинациями, детка! Ты вцепилась в задницу этому красавчику. Думаешь, я ничего не вижу? Ты вела себя скандально! Ты опозорила меня перед всем миром! Совсем обезумела?
— Остановись! — ору я. — Я выйду! — Дергаю дверцу, но она заперта. — Ты что, оглох? Я развожусь! Ты принес мне одни несчастья. С самого первого дня. Я ненавижу тебя!
Фаусто ухмыляется и мчится как ненормальный. Мы со свистом пролетаем вверх по пустой набережной, к Трокадеро. На поворотах тормоза жалобно взвизгивают. Просто чудо, что мы живыми доезжаем до дома!
Не успевает машина остановиться, как я выпрыгиваю, бегу домой, не дожидаясь Фаусто, открываю дверь, несусь в спальню и бросаюсь на кровать. Я больше не желаю видеть этого человека! Все, решение принято, я ухожу от него!
Но, как это часто бывает, все получается иначе.
Незадолго до рассвета Фаусто тихонько прокрадывается в комнату. Ложится рядом со мной и обнимает меня. На нем только пижамная куртка, больше ничего. Я притворяюсь спящей. Что ему еще надо? Все кончено.
Вдруг я чувствую что-то влажное на своей щеке. Неужели Фаусто плачет? Может, мне это снится? Поднимаю голову. Фаусто всхлипывает, плечи подрагивают, его всего трясет. Он рыдает как ребенок. Я в растерянности. Сколько я его знаю, такого еще не было.
— Тиция, ты не спишь? Я молчу.
— Тиция! У меня столько проблем, я сам не знаю, что я делаю. Вся моя жизнь — сплошной бред! Ты не представляешь, как мне плохо!
Он говорит неразборчиво, я с трудом его понимаю. Львиная грива уткнулась в мою подмышку, от его рыданий сердце обливается кровью.
Мое сопротивление тает.
— Какие проблемы? — спрашиваю я с удивлением. — Улица Буде продана, банк получил свои деньги.
— Это капля в море, — всхлипывает Фаусто. — Я в отчаянии.
— Тогда продадим «ролле», — утешаю я, — он нам в действительности не нужен, а ты заплатишь свои долги.
Фаусто продолжает плакать навзрыд.
— Ты купил картину сегодня вечером? За безумную цену?
— Нет-нет, — слабым голосом отвечает Фаусто, — другое.
— Успокойся, — утешаю я, — ну что с тобой может случиться? На крайний случай у тебя есть твоя часть наследства дядюшки Кроноса. Она от тебя никуда не денется, эти деньги с гарантией остаются в фирме. — Фаусто таращится на меня, будто не понимает ни слова. — Или есть что-то еще, чего я не знаю?
— Все преследуют меня, — со стоном выдавливает Фаусто и теснее прижимает меня к себе.
— Кто все? — ошарашенно спрашиваю я. — Кого ты имеешь в виду? Не представляю, о ком ты!
— Я не могу одновременно быть повсюду! Не могу разорваться! Но ты будешь на моей стороне, ты обещаешь?
— Конечно, — я глажу его непокорные пряди, — только объясни мне, наконец… Скажи мне все!
— Если все сказать, — произносит он замогильным голосом, — можно все потерять. Друзей, знакомых, собственную жену!
— Неправда!
Фаусто приподнимается на локте. Слезы капают мне на лоб.
— Ты должна простить меня, — голос его дрожит, — я без всякого повода обижаю тебя. Я постоянно причиняю тебе боль. Ты этого не заслужила. — Он ласково гладит мою щеку. — Ты была такая красивая сегодня вечером. Я гордился тобой, но я не выношу, когда ты танцуешь с другим. Тиция! Скажи правду: ты меня еще любишь?
Он осыпает меня поцелуями.
Давно уже между нами не было такой близости.
— Ты любишь меня одного? Солнышко мое! Любовь моя! Тиция! Я единственный у тебя?
Он целует мои обнаженные плечи, гладит по руке.
— Ты единственная женщина, созданная для меня. Не забывай этого! Все другое — просто баловство, чтобы доказать себе: «Я живу!» Чтобы удовлетворить свое тщеславие. Но люблю я только тебя! А ты, ты меня тоже любишь?
— Быть может.
— Почему только быть может?
Я не отвечаю. Фаусто опять начинают сотрясать рыдания.
— Я был невыносим. Я во всем виноват! Но я все исправлю! — Он целует мою грудь, гладит мои ноги, его горячее дыхание обдает мое ухо. Фаусто пристраивается сзади, прижимается к моей спине и медленно входит в меня.
— О, нет! — стонет он. — Это слишком прекрасно! Он не спеша начинает меня любить. Фантастика!
После шестинедельного перерыва он для меня как новый мужчина. По сравнению с Томми — просто божество. Я уже забыла, какой он высокий и как идеально подходит к моему телу! Четыре коротких, один долгий удар. Давно он не дарил мне такого наслаждения. Четыре коротких, один глубокий толчок, пауза. Он нежен, пылок, вынослив.
— Тиция! Как хорошо с тобой!
Я почти теряю сознание от упоения. Этот огромный, сильный мужчина во мне и рядом со мной. Он мой муж! Во всем мире нет никого, кроме нас.
— Тиция! Я не могу без тебя. Скажи, что ты меня любишь! Скажи сейчас!
— Я люблю тебя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107