Начальник сразу же схватил виновного. Думаю, единственное, что его беспокоит, так это сама жертва. Сведения, данные ею в отеле, в котором она проживала, оказались фальшивыми.
Питер насторожился, но с наигранным безразличным видом обронил:
— В самом деле? И как же она себя назвала?
На мгновение секретарша покосилась на свою бородавку, потом только собралась ответить, как в этот момент зычный голос Хастена прозвучал в коридоре. Он вихрем ворвался в комнату и остановился как вкопанный при виде Питера.
— Что вы тут шарите? Вы?
Не выказывая ни малейшего замешательства, Питер
сразу же направился к полицейскому, дружески улыбаясь ему.
— Я пришел к вам за некоторыми необходимыми для меня сведениями, Хастен,-— сказал он.— Ко мне обратилась мать Мак-Линена, она просила меня заняться делом ее сына, чтобы несколько с другой стороны взглянуть на все это в надежде, что мне удастся доказать невиновность ее сына.
- Какой-то угрожающий свет зажегся в глазах полицейского, и он ответил сердито:
— Меня бы удивило, если бы вы не попытались сунуть в это дело свой грязный нос! Мак-Линен виновен, и вы ничего тут сделать не сможете. Убирайтесь-ка лучше отсюда. У меня есть дела поважнее, чем слушать ваш бред.
Питер, как бы не заметив его раздражения и неблагожелательного отношения к своей особе, продолжал:
— Если можете, выслушайте меня. Вы, как всегда, очень забавны, Хастен! Вы никогда не меняетесь... Между тем я вам часто, и даже довольно часто, мешал совершать глупости, т.ак что могли бы отнестись ко мне с большим вниманием и уважением. На этот раз, мой дорогой, предупреждаю, что вы снова попадете пальцем в небо. Я все же решил серьезно заняться этим делом. Разумеется, как всегда, я буду держать вас в курсе дела...
Казалось, Хастен был близок к получению апоплексического удара. Питер, непринужденно повернувшись к испуганной секретарше, дружески кивнул ей.
— До скорого, детка, и спасибо за сведения...
Не дожидаясь эффекта произнесенных им слов, он устремился к выходу. Питер попросил таксиста остановиться на Сорок третьей улице, между Шестой и Седьмой. Расплатившись с ним, он вылез из машины, держа в руке небольшой чемоданчик Со множеством наклеек. В двадцати метрах от него на фоне темной ночи ярко светилась вывеска «Белфаст отель».
Преодолев это расстояние, он вошел в холл, изображая из себя только что приехавшего провинциала, спросил комнату и заполнил карточку на имя Поля Регорна, К нему подошел служащий и взял у него чемодан, чтобы проводить Питера в предназначенную для него комнату на пятом этаже. Номер был маленький и скромно
обставленный. Ванной комнаты в нем не оказалось, был только туалет. «Белфаст отель» на самом деле относился к третьеразрядному отелю. Питер поблагодарил служащего, который тут же исчез, плотно прикрыв за собой дверь. Он переставил свой чемоданчик и подошел к окну, чтобы взглянуть на улицу. Потом старательно задернул занавеску, устроился в единственном кресле и извлек из кармана плитку шоколада, которую, не торопясь, развернул. Сунув кусок шоколада в рот, он достал сигарету и закурил.
Дело оборачивалось неважно: доказательства, свидетельствующие против Грегори Мак-Линена, были настолько вескими, что его можно было прямиком отправить на электрический стул. Адвокат же несчастного обвиняемого был почти уверен в виновности своего подзащитного.
Настроение у Питера Ларма было скверное. Он уже почти жалел, что позволил себе проникнуться горем матери обвиняемого. Но с того момента, когда он принимал решение заняться каким-либо делом, оно как бы автоматически становилось его личным делом, и он старался докопаться до самого дна. Его колоссальный опыт подсказывал ему, что иногда даже явные доказательства могут быть ошибочными, и сколько раз ему удавалось разрушить, казалось, совершенно неопровержимые. Так и сейчас, он еще раз попытается сделать подобное...
Он закурил уже третью сигарету, когда дверь осторожно отворилась и в номере появился симпатичного вида парень, немного, казалось, стушевавшийся под проницательным взглядом Питера.
— Добрый вечер, патрон,— произнес вошедший. Питер Ларм кивнул в ответ парню, лучшему агенту детективного агентства, и тот устроился на краю кровати, пружины которой застонали под его тяжестью.
Джемс Арнакль, так звали вошедшего, был давним и ценным сотрудником Питера Ларма. Очень высокого роста, с широченными плечами и огромной головой. Его маленькие черные глаза были похожи на ониксы, потерявшие свой блеск. Шатеновые коротко подстриженные волосы вились, как у негра. Джемс опустил на колени свои огромные руки с короткими квадратными ногтями и доложил:
— Я уточнил, где комната девушки — этажом ниже. На двери — печати, а в коридоре дежурит сыщик. Из моего номера, если спуститься по пожарной лестнице, можно легко добраться до окна этой комнаты. Я даже немного поболтал с сыщиком, который, как ни странно, возбужден всей этой историей. Он мне рассказал, что девица эта прописалась здесь под именем Ненси Ко-дингтон, родившейся в 1925 году в Денбюри, в Коннектикуте. Я также смог получить имя и адрес ее импресарио, который приходил к ней несколько раз. Думаю, когда все улягутся спать, мы сможем беспрепятственно проникнуть в ее комнату.
Питер Ларм вынул сигарету изо рта и неопределенно улыбнулся.
— Хорошая работа, Джемс. Ты приготовил необходимый материал?
Джемс, приняв несколько обиженный вид, поднял свои огромные руки кверху с видом побежденного.
— Ну конечно, патрон... Питер нетерпеливо прервал его:
— Очень хорошо. Скажи, где ты сейчас обитаешь, и возвращайся к себе, а я приду к тебе в два часа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43