Его лицо неожиданно стало озабоченным. Нахмурившись, он двинулся к своей машине. Было уже начало седьмого, когда Питеру Ларму удалось пристроить свою машину на свободном месте на 57-й улице. Он вылез из машины, старательно запер дверцу и направился к дому, в котором вчера мисс Мурки встретила смерть.
На его стук дверь отворилась. Перед ним стояла женщина, кроткое и морщинистое лицо которой, окруженное великолепными седыми волосами, выражало величайшую тревогу. Питер поздоровался и вежливо спросил:
— Вы помните, что...
Она перебила его довольно приятным голосом:
— Я отлично понимаю вас, сэр. Питер широко улыбнулся и продолжал:
— Это я, к великому моему сожалению, обнаружил вчера вечером вместе с ночным портье тело. Мне так неприятна эта история... Я руковожу юридической конторой и хотел видеть мисс Мурки по вопросу о наследстве...
С удовлетворением он отметил заинтересованный блеск в глазах старой женщины. Долгий опыт Питера Ларма подсказал ему, что трюк с наследством всегда вызывает в людях интерес. Он решил продолжать в том же духе.
— Мне стоило большого труда обнаружить следы мисс Мурки, и теперь, когда она мертва, мне придется снова возобновить свои поиски. Не знаете ли вы случайно, были ли у этой женщины какие-нибудь родственники?
Старая женщина поудобнее устроилась на стуле, пригласив и Питера последовать ее примеру. Положив сбои бледные руки на колени, она поправила черное шелковое платье и ответила, глядя прямо в глаза:
— Я не могу вам сказать в точности, сэр. Мисс Мурки получала мало писем. Но большинство писем, которые приходили сюда, посылались из Филадельфии. И это все, что я вам могу сообщить.
— Если бы вы мне подсказали, где работала мисс Мурки, я, может быть, среди ее сослуживцев смог бы получить более полные сведения?
Старая женщина полуприкрыла глаза, чтобы сосредоточиться.
— Я только знаю, что мисс Мурки была компаньонкой у одной дамы, калеки, очень богатой и живущей на Парк авеню. Но я никогда не знала ее точного адреса.
Питер встал, вежливо поблагодарив старую даму.
— Я вам очень благодарен. Извините, что принес вам столько беспокойства. Надеюсь, сведения, которые вы сообщили, будут мне полезны. Всего хорошего, мисс.
Он еще раз учтиво поклонился ей. Пройдя вестибюль, он вышел на улицу, раздумывая над тем, что же ему теперь предпринять.
Глава восьмая
На старом «бьюике», принадлежащем детективному агентству, Джемс Арнакль менее чем за час добрался до Филадельфии. Несколько раз ему приходилось обращаться за справками, чтобы найти адрес, который был ему указан. Он остановил, наконец, свою машину в центре индустриального пригорода, серого, задымленного. Вылез из машины и направился по грязной маленькой улочке, с левой стороны которой находилась обувная фабрика, с правой — располагались ветхие жилые дома.
Джемс Арнакль медленно прошел три четверти улочки и остановился у входа в дом, где сорная трава росла прямо на пороге, между камней. На верхней ступеньке сидел, полузакрыв глаза и поджав под себя ноги, какой-то странный тип, курящий фарфоровую трубку. Он был одет в грязные бархатные брюки и военного образца блузу цвета хаки, такую же замызганную, как и брюки. Волосы соломенного цвета падали грязными прядями с его шишковатого черепа. Казалось, он и не заметил приближения Джемса Арнакля.
Джемс кашлянул, чтобы привлечь его внимание, поставил ногу на первую ступеньку и спросил решительным тоном:
— Добрый день, приятель. Что, Миллеры здесь живут?
Человек несколько раз затянулся из своей трубки и сказал, не поднимая глаз:
— Второй этаж, дверь налево...
— Спасибо, братец...— поблагодарил Джемс.
Он вышел на площадку, обошел сидящего на ней человека и стал подниматься по деревянной расшатанной лестнице. На втором этаже он остановился перед дверью слева и деликатно постучал. Изнутри доносились различные шумы, но Джемс не получил никакого ответа. Тогда он стал стучать громче. Внутри по-прежнему продолжался шум и, по-видимому, никто там не обращал внимания на его стук. Потеряв терпение, он повернул дверную ручку, толкнул дверь, которая со скрипом отворилась.
Джемс был из тех парней, которых трудно удивить чем-либо. За свою полную приключений жизнь он немало всего перевидел, но на этот раз его взору предстал спектакль, от которого он просто остолбенел: его глаза округлились, а рот от изумления широко раскрылся.
Посредине комнаты, среди неописуемого беспорядка мужчина и женщина, казалось, занимались странной игрой. Женщина средних лет, с расстегнутым корсажем одной рукой держалась за грудь, а другой — показывала на часы, висевшие на стене. Мужчина, сидящий на железной кровати, держал над собой раскрытый зонтик и свободной рукой стучал себя по ногам молотком.
Ошеломленный, Джемс некоторое время смотрел на них с изумлением, потом все же решил, что будет лучше заявить о своем приходе.
— Хелло, друзья! Можно говорить в этом доме? Слова его, казалось, упали в пустоту. Мужчина и женщина, не обращая на него никакого внимания, продолжали свою непонятную игру. Обеспокоенный всем этим, Джемс осторожно закрыл за, собой дверь и спустился на два этажа.
Малый все так же сидел и курил свою трубку на ступеньке у входа. Джемс похлопал его по плечу и спросил:
— Скажи-ка, друг, мне кажется, что что-то неладное творится у Миллеров...
Человек вынул изо рта трубку, поднял к Джемсу свое потасканное лицо и спокойнейшим образом ответил;
— А что?
Джемс приблизился к нему.
— Я стучал много раз, но так как никто мне не ответил и не открыл дверь, я вошел сам. Эти люди ведь сумасшедшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43