Напряженный, барабаня нервно по столу пальцами, Питер ожидал продолжения.
— Когда я пришла в себя, то бросилась к сыну. Он был неподвижен, и я поняла, что он мертв. Даже не подумав закрыть дверь, я вернулась в комнату, чтобы позвонить по телефону сержанту Билу Хастену, который приехал четверть часа спустя, или что-то около того, со своими сотрудниками. Выслушав мои показания, они позволили мне уйти.
Питер выждал несколько секунд:
— Вы смогли разобрать крик удивления, вырваший-ся у вашего сына в тот момент, когда он открыл дверь?
Она покачала головой.
— Нет, сэр. Я не помню, чтобы он сказал что-нибудь значительное. Просто «О!» или «А!». Больше ничего не могу вспомнить.
Питер продолжал уточнять:
— С того момента, когда вы пришли за вашим сыном в полицию, и до момента совершения драмы вы говорили с ним о деле?
Она вновь покачала головой.
— Нет, сэр. Мы как будто сговорились не касаться этой темы. Ведь мы всегда успели бы это сделать.
— Ваш сын казался счастливым, когда его освободили, или он чем-нибудь был озабочен? Как на ваш взгляд?
Миссис Мак-Линен подняла на Питера глаза, полные слез, и, растягивая слова, произнесла:
— Он показался мне озабоченным, сэр. Это-то меня и удивило.. Я ожидала увидеть его прыгающим от радости...
В глазах Питера загорелся странный свет, но он продолжал, как бы размышляя вслух:
— Там, в квартире, сейчас находится Хастен со своими людьми, и мне бесполезно туда идти. При всех обстоятельствах посещение квартиры ничего не могло бы дать, так как драма разыгралась около двери.
Он по привычке ущипнул себя за кончик носа и долгое время оставался в задумчивости, потом словно очнувшись, поинтересовался:
— Ваше присутствие здесь означает, что вы хотите, чтобы я продолжал начатое ранее следствие?
Она стойко выдержала взгляд детектива, и ее лицо посуровело.
— Да,— твердо ответила она.— И жалею, что не послушалась вас раньше. Если бы я вам доверяла больше, это ужасное несчастье могло бы и не произойти. По крайней мере, я так предполагаю.
Питер не стал ей возражать. Такого рода признания всегда оставляли его равнодушным. Он встал, обошел стол, чтобы приблизиться к женщине. Дотронувшись до ее плеча, он предложил:
— Теперь вы должны вернуться к себе и попробовать заснуть. Обещаю вам, что сделаю даже невозможное, чтобы ваш сын был отомщен.
Она тоже поднялась и стала вытирать слезы. — Благодарю вас, сэр. Я вам сейчас же дам новый аванс.
Питер энергично покачал головой и взял ее под руку, чтобы проводить до выхода. — Обо всем мы поговорим позднее, миссис Мак-Линей. Позвоните мне завтра утром, около девяти часов...
Не ответив, она с рыданиями покинула комнату. Проводив миссис Мак-Линен, Флосси вернулась к Питеру с озабоченным лицом.
— Грязная история, патрон. А вы опять оказались правы.
С устремленным куда-то вдаль взглядом Питер Ларм машинально тер очки и одновременно кончик своего носа. Внезапно застекленная дверь с шумом отворилась и появился Джемс с усталым, нахмуренным видом, он, обращаясь к патрону, тихо проговорил:
— Я ждал, пока она уйдет, чтобы войти сюда. Как ты мне и приказал, я следил за ней весь день. Выйдя отсюда, она отправилась к Хастену за Мак-Линеном. И они вместе пообедали в ресторане на Шестой авеню. Ушли они оттуда около половины десятого и взяли такси, которое отвезло их к дому, где жил Мак-Линен. Я остался стоять на тротуаре в ожидании, что женщина вскоре выйдет оттуда. Было уже приблизительно одиннадцать часов, когда я увидел Хастена, примчавшегося со своими молодчиками. Тогда я понял, что что-то случилось...
Питер закурил и, неожиданно вопросительно взглянув на Флосси, предложил:
— Вы не могли бы плеснуть нам хоть по капле вашего зелья?
Она поспешно достала свою бутылку портвейна, поставила на письменный стол два стакана и наполнила их. А тем временем Питер возобновил разговор с Джемсом.
— Ты не видел никого из знакомых тебе людей, входящими в это здание?
— Нет. Но, безусловно, за это время было много приходов и уходов. Это довольно большой барак.
Он громко втянул носом воздух и заявил со смущенным видом:
— Там был мой дружок, сыщик. Я бы мог поговорить с ним... Кажется, миссис Мак-Линен вовсе не мать Грегори...
Питер подскочил на месте и схватил своего служащего за отворот пиджака.
— Что такое? Что это ты поёшь?
— Мать этого парня умерла, когда ему было лишь два года. Его отец снова женился через несколько лет на совсем молодой женщине. Но между Грегори и его мачехой отношения не складывались, все шло не так, как нужно... По этой-то причине он и покинул отцовскую квартиру... Питер оживился:
— А отец?
— Умер два года тому назад.
Питер повернулся к Флосси, которая с растерянным видом застыла с бутылкой в руке, и с раздражением вдруг бросил:
— Ну? Вы дадите нам выпить или нет?
Вся дрожа, Флосси подала им стаканы, и вслед за тем Питер взял и увел Джемса в свой кабинет. Питер о чем-то глубоко задумался, а потом с глухим гневом в голосе принялся размышлять вслух:
— Все эти фокусы начинают меня раздражать. Хотелось бы знать, почему эта женщина не сказала мне, что Грегори — только ее пасынок. Если действительно они не любили друг друга, то надо отметить, тогда она большая комедиантка. Но забудем об этом на время... Грегори был убит спустя три часа после своего освобождения, и, раз его убили, это означает, что он знал больше, чем положено, и знал что-то важное... И это что-то важное нам необходимо разгадать... Теперь думаю, что тогда, во время своего первого показания, он все же говорил правду... Кстати, что он тогда рассказывал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43