Двадцать восьмого сентября корабли англичан под предводительством лор
да Линдсея были у стен Ла-Рошели, радостно отозвавшейся на ее прибытие зв
оном всех городских колоколов.
Но, кроме моральной поддержки, крепость ничего не получила.
Англичане без толку потыкались в загораживающую вход в гавань дамбу, пос
ле чего попытались разрушить препятствие, обстреливая дамбу силами кор
абельной артиллерии.
С берега по английским кораблям ударили королевские орудия и пушки форт
ов острова Рэ.
Бомбардировка французами английских кораблей была успешнее, чем обстр
ел англичанами дамбы. «Последний довод короля»
Такое изречение было выгр
авировано на королевских пушках, обстреливающих Ла-Рошель
действовал убедительно.
Понадобилось два дня обмена ядрами, чтобы лорд Линдсей окончательно отк
азался от мысли задержаться у крепости подольше. Он посоветовал ла-роше
льцам примириться с законным сувереном, послал к королевским войскам па
рламентера, через которого попросил короля от имени Карла Первого быть с
нисходительным к своим заблудшим подданным, после чего с чувством образ
цово выполненного долга поднял паруса и отбыл в Англию.
Ла-Рошель была обречена.
В блокированном городе давно уже царили голод и смерть. Если до третьего
появления у крепости английской эскадры город жил надеждой на помощь ан
гличан и муниципалитету во главе с непримиримым Жаном Гитоном удавалос
ь подавлять в согражданах мысли о сдаче города, то теперь в сердцах ла-рош
ельцев не осталось ничего, кроме отчаяния и безысходности.
В эти дни на память горожанам приходили строки Ветхого Завета, и они шепт
ались, что гордая ранее красавица Ла-Рошель теперь подобна павшей столи
це Иудеи, о которой плакал пророк Иеремия.
Ц Ах, осталась пустынной столица, полная людом, стала словно вдова госпо
жа народов. Правительница областей отдана в работу! Безутешно плачет в н
очи, на щеках ее слезы, нет утешителя ей среди всех ее любивших. Предали др
узья ее, стали врагами… Ц выговаривали так губы горожан вслед удаляющим
ся кораблям знакомые слова.
Ц Дети грудные без чувств лежат на площадях столицы, матерей своих вопр
ошают: «Где хлеб, где питье нам?» Как пронзенные, без сознания на площадях
столицы испускают дух свой у груди материнской. Найду ли тебе оправдание
? Ц плакали женщины, лишившиеся своих детей, не выдержавших многомесячн
ый голод.
Ц Люди ее стонут, выпрашивают хлеба, драгоценности отдают за пищу, чтобы
восстановить силы… Ц вздыхали их мужья, водя пальцем по впечатанным в б
умагу черным словам, приобретшим такую страшную современность.
А тайные агенты отца Жозефа, работавшие в крепости, обязательно напомина
ли:
Ц О тебе твои пророки лишь ложь и глупость вещали. Не обнажили твое нечес
тье, чтобы изменить твою участь, являли тебе изреченья лжи и coблазна!
И советовали, советовали постоянно и настойчиво:
Ц Умножь свои вопли ночью, в первую стражу, сердце пролей, как воду, пред л
иком Господним, воздень к Нему ладони ради твоих младенцев, что от голода
чуть живые на перекрестках улиц.
Каждый стих, каждая строка Плача словно не об Иерусалиме говорили, стона
ли горожанам об их Ла-Рошели.
Наконец не выдержал и муниципалитет.
Двадцать восьмого октября одна тысяча шестьсот двадцать восьмого года
Ла-Рошель сдалась.
На следующий день во главе войска кардинал де Ришелье въехал в склонивши
й голову город.
Кругом лежали трупы, :на улицах, на площадях, на папертях церквей, под окна
ми домов. Тела, иссушенные голодом, не тлели, а мумифицировались.
Из пяти человек выжил один, против двадцати тысяч королевских войск в по
следние месяцы оборону держали от силы полторы тысячи горожан. Зрелище п
олумертвого города было настолько страшным, что тронуло даже самые ожес
точенные сердца.
Крепость, теперь похожая на полуразрушенный могильный склеп, не подверг
лась обычным грабежам и насилиям. Не только строгий указ короля, но и вид г
орода удержали неудержимых мародеров.
По совету кардинала король распорядился срочно доставить в город продо
вольствие. Король подтвердил, что прощает заблудших и презревших долг св
ой. Никто из защитников города не был наказан. Даже верхушка муниципалит
ета во главе с неистовым Жаном Гитоном, в других условиях непременно бы в
озведенная на новенький эшафот, была лишь выслана за пределы города, пот
ому что никто уже не мог наказать Ла-Рошель больше, чем она была наказана
осадой.
С самоуправлением Ла-Рошели было покончено. Венец ее башен, охраняющий г
ород с суши, разрушен, остались лишь прибрежные укрепления. Также были ср
ыты все замки и укрепления в округе.
Великого оплота протестантства во Франции не стало.
Королевские войска с триумфом вернулись в Париж.

Прошло время, и старые проблемы сменились новыми.
Дорогой брат, как только отношения между государствами возобновились в
достаточной степени, приехал в Париж и попытался унаследовать после мен
я славный особняк по адресу Королевская площадь, дом шесть. Но, к его огорч
ению, дом во время войны конфисковали. Французское правительство отдало
его некоей госпоже N, проживающей с двумя детьми в глухой провинции. Разоч
арованный Винтер вернулся домой.
Там ему тоже не пришлось особо радоваться вступлению в наследство. Вмест
е с поместьями он получил прилагающиеся к ним закладные и мои долговые о
бязательства на очень большие суммы очень известным людям. Благодаря эт
им нехитрым операциям я сразу же после истории с подвесками перевела сво
е состояние во Францию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97