Я стояла у окна, смотрела на
море и слушала его всей душой. Сквозь решетку проникал соленый запах сво
боды.
Слушать прибой можно было бесконечно, но пора было огласить своды замка
другой музыкой, не столь благозвучной, но необходимой.
В комнате зазвучал излюбленный пуританами псалом, весьма неуклюжий и оч
ень напыщенный, как и положено таким вещам:

Ты нас, о Боже, покидаешь,
Чтоб нашу силу испытать.
А после сам же осеняешь
Небесной милостью тех, кто умел страдать.

Сложно вложить душу в эти слова, но я очень старалась. Часовой у двери заме
р, а затем бухнул прикладом в дверь и завопил:
Ц Да замолчите, сударыня! Ваша песня наводит тоску, как заупокойное пени
е, и если, кроме приятности находиться в этом гарнизоне придется еще слуш
ать подобные вещи, то будет уже совсем невмоготу!
Его можно было понять. Протестантский псалом вгонит в тоскливое состоян
ие и самого отъявленного жизнелюбца. Но я ведь пою ради спасения своей жи
зни, а не удовольствия караульного.
Ц Молчать! Ц рявкнул кто-то на него, избавив меня от ответа часовому. Ц
Чего Вы суетесь не в свое дело, наглец? Разве Вам было приказано мешать пет
ь этой женщине? Нет, Вам велели ее стеречь и стрелять, если она затеет побе
г. Стерегите ее; если она надумает бежать, убейте ее, но не отступайте от да
нного Вам приказа!
Значит, Фельтон здесь. Ну что же, продолжаем пение.

Для горьких слез, для трудной
битвы,
Для заточенья и цепей
Есть молодость, есть жар молитвы
И Бог, ведущий счет дням и ночам скорбей.

Почему у пуритан слово «скорбь» относится к нежно любимым? Надеюсь, Фель
тон рыдает где-нибудь в уголочке, пораженный божественной красотой свящ
енных строк.
Господи, если бы люди почаще слушали шум океана, они бы поняли, что все нуж
ные слова он говорит сам.
К сожалению, это еще не конец псалма. Мучаем часового дальше.

Но избавленья час настанет

Для нас, о всеблагой Творец!
И если воля нас обманет,
То не обманут смерть и праведный венец.

Дверь резко распахнулась, на пороге возник Фельтон, весь белый, с горящим
взором.
Ц Зачем Вы так поете? Ц вопросил он срывающимся тенорком. Ц И таким гол
осом?
Ц Простите, Ц чопорно ответила я ему. Ц Я забыла, что мои песнопения неу
местны в этом доме. Я, может быть, оскорбила Ваше религиозное чувство, но к
лянусь Вам, это было сделано без умысла! Простите мою вину, которая, быть м
ожет, и велика, но, право же, неумышленна…
И если в этот миг я выглядела не как святая мученица, значит, всю предыдущу
ю жизнь я прожила впустую.
Ц Да, да… Ц сбивчиво сказал лейтенант. Ц Да, Вы смущаете, Вы волнуете люд
ей, живущих в замке.
Боюсь, он действительно всплакнул где-то в сторонке.
Ц Я не буду больше петь, Ц кротко опустила я ресницы.
Ц Нет, нет, сударыня, Ц испугался Фельтон, Ц только пойте тише, в особен
ности ночью.
Опустив голову, он почти выбежал из комнаты. Я услышала, как за дверью часо
вой сказал:
Ц Вы хорошо сделали, господин лейтенант! Ее пение переворачивает всю ду
шу. Впрочем, к этому скоро привыкнешь Ц у нее такой чудный голос!
А не рыдали ли они часом вдвоем, сидя рядышком на пороге моей камеры?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
УРОКИ РИТОРИКИ И ГИМНАСТИКИ

Пошел третий день заключения.
Если линия поведения в отношении Винтера была предельно ясна: достоинст
во, побольше молчания, изрядная толика презрения Ц все остальное разъяр
енный дорогой брат прекрасно скажет за меня, то как вести себя с Фельтоно
м, надо было еще думать и думать.
В связи с этим всплыли кое-какие воспоминания.
Наши благородные кавалеры не признают такой вид развлечения, как рыбная
ловля, считая его слишком низким занятием для себя по сравнению с охотой.
А вот старый Вильям любил посидеть с удочкой на бережке тихой речки. Поми
мо исполнения заунывных псалмов он показывал мне, как ловить рыбу. Полюб
ить это занятие я не смогла Ц слишком скучно, на мой взгляд, сидеть на бер
егу и гадать, клюнет или нет. Но основную идею рыбалки, кажется, поняла: пок
а рыба слабо сидит на крючке, резко дергать нельзя Ц сорвется и уйдет. Над
о, чтобы наживку она заглотила добровольно.
Поэтому, когда настал час завтрака, я ни слова не промолвила.
Фельтон сделал обычные распоряжения солдатам и ушел. Мгновение перед ух
одом он колебался, но говорить со мной не стал.
Завтрак прошел спокойно и одиноко.
Ближе к полудню появился трезвый Винтер.
Я сидела у окна и смотрела на море. Это невинное занятие деверю почему-то
не понравилось.
Ц Вот как! Ц заявил он. Ц После того как мы разыграли сначала комедию, з
атем трагедию, мы теперь ударились в меланхолию.
Жужжи, жужжи, мохнатый шмель…
Я не стала ему отвечать и не оторвала взгляд от окна.
Ц Да, да, понимаю, Ц подошел к креслу сзади Винтер, склонился надо мной и
принялся выговаривать слова мне прямо в ухо. Ц Вам бы хотелось очутитьс
я на свободе на этом берегу, хотелось бы рассекать на надежном корабле из
умрудные волны этого моря, хотелось бы устроить мне, на воде или на суше, о
дну из тех ловких засад, на которые Вы такая мастерица. Потерпите! Потерпи
те немного! Через четыре дня берег станет для Вас доступным, море будет дл
я Вас даже более открыто, чем Вы того желаете, ибо через четыре дня Англия
от Вас избавится.
Я достала батистовый платочек, промокнула им ухо, сложила и спрятала в ко
рсаж. Подняла глаза к небу и кротко вздохнула:
Ц Боже, Боже! Прости этому человеку, как я ему прощаю!
И в самом деле, вошел без стука, своими бестолковыми словами испортил так
ой чудный день и после этого думает, что не получит щелчок по носу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97