Растерявшийся Туара снова засел в своей крепости и принялся мучительно
ломать голову, как бы ему лучше и невинность соблюсти, и капитал приобрес
ти.
Герцог учтиво ждал.
Пока Туара совершал действие, несвойственное военным, Ц то есть думал,
Ц французский флот наконец появился на поле (точнее на море) военных дей
ствий и проскользнул под носом впавших в благодушие англичан. Доставил о
сажденным продовольствие и подкрепление, избавив тем самым маршала от н
епосильной работы и предоставив ему возможность вновь проявлять чудес
а героизма и храбрости, не требующие затрат умственных сил.
В этом восприявший духом Туара был куда более силен, чем в составлении со
бственной капитуляции, и в качестве вознаграждения за пережитое унижен
ие он отшвырнул врага от крепости и захватил более сорока английских зна
мен, которые с триумфом были отправлены в Нотр-Дам-де-Пари.
Бекингэм ни с чем повернул восвояси.
К тому времени я была уже во Франции.
Если войны совершаются ради прекрасных глаз, маленьких ножек и пышных гр
удок, добра не жди.

Но вернемся пока в Англию, к моим семейным делам. В это время я была вдовой
уже по-настоящему. Мой английский муж лорд Винтер скоропостижно умер, ос
тавив меня с маленьким толстеньким сыном на руках.
Забегая вперед, хочу сказать, что с подачи младшего брата мужа, моего драг
оценного деверя, меня, вдобавок ко всем моим грехам, выставили еще и убийц
ей собственного супруга. Еще бы, было бы даже странно, если бы было по-друг
ому. Извините за громадное количество частицы «бы».
Ни одной многомудрой голове не пришло почему-тб в голову, что раз уж я взя
лась за истребление моих английских родственников, то явно начала не с т
ого конца.
Впрочем, ничего удивительного. Признавая за женщиной дьявольское ковар
ство, сатанинскую хитрость и прочие добродетели, нам упорно отказывают в
праве на разум Ц прерогативе исключительно мужчин. Какие споры ведутся
между учеными мужами, какие дискуссии на тему «Что такое есть женщина и г
де ее место» (ответ и так все знают: на кухне, в детской, в церкви по воскресе
ньям).
Но если все же кое-какие проблески сознания у женщины, к великому удивлен
ию окружающих, случайно обнаруживаются, то делается непреложный вывод: «
У нее был неженский ум». Спасибо и на этом.
Так вот, рассуждая хоть женским, хоть неженским умом, но убрать в первую оч
ередь мне надо было бы брата моего мужа.
Вот его смерть, если уж на то пошло, принесла бы мне куда больше выгоды.
Мужа, рассуждая здраво, можно убить в любой удобный момент, он всегда под р
укой, да и вообще Ц от него никакого вреда, кроме пользы.
А вот деверь… мало того, что оттяпал значительный кусок ренты из наследс
тва, оставленного их отцом, так еще и мог жениться в любой момент, нарожать
детей-наследников, и тогда пришлось бы изничтожать такое количество на
рода, которое может умереть, не вызывая подозрений, только при эпидемии м
оровой язвы.
Нет, вместо этого я прикончила собственного супруга, превратив тем самым
деверя в лорда Винтера, и оставила его плодиться и размножаться на зелен
ых просторах поместий в полной неприкосновенности. Смешно, господа!
Увы, боюсь, что вдовой я стала как раз не без содействия драгоценного родс
твенника. Он получил титул своего старшего брата и стал опекуном моего с
ына. Ну разумеется, я костью стояла у него в горле, ведь опекунство только
тогда приятно, когда оно полное и всеобъемлющее, без ненужного вмешатель
ства. Только меня отправить в мир иной не так-то просто, я уже получила исч
ерпывающий урок на этот счет.
В общем, с деверем после смерти мужа мы жили душа в душу. Как кошка с собако
й.
Он именовал меня «дорогая сестра», я его соответственно «дорогой брат».
И когда я объявила о своем намерении вернуться на родину и немного пожит
ь там, лорд Винтер неожиданно изъявил желание присоединиться к дорогой с
естре.
Какого дьявола ему там было надо? Кроме того, что он настойчиво искал возм
ожность меня убрать, ничего иного я предположить не могла.
Но это было мне, как ни странно, на руку. Я больше боялась, что в мое отсутств
ие он займется здоровьем опекаемого племянника. Хорошо хоть, что дочь мо
я, которой уже шел девятый год, деверя не интересовала, потому что ни на чт
о не могла претендовать.
Хотя, если задуматься, из моей части ренты ей было назначено крупное прид
аное. Учитывая печальный опыт своей матушки, я старалась, чтобы будущее м
оих детей было обеспечено с самого начала. И в этом плане чем раньше отошл
а бы я в чистилище, тем больше было шансов лишить дочь слишком крупной, по
мнению некоторых, суммы.
Мне надо было, невзирая ни на что, организовать безопасность детей, я не дл
я того их рожала, чтобы какая-нибудь высокородная дрянь могла угрожать и
х жизни, видя в них препятствие на собственном пути к новым рентам, землям
и титулам.
Поэтому я с радостью приняла предложение дорогого брата сопровождать м
еня во Францию.
Дети оставались в Англии под надежной охраной людей, на которых я полага
лась, потому что их благосостояние и жизнь (что очень немаловажно) зависе
ли только от меня. Они должны были перевезти сына и дочь во Францию позже,
после нашего отъезда, в местечко, о котором никто, кроме меня, не знал. Прич
ин верить кому-либо, когда речь шла о моих детях, у меня не было…

Боже, я и не предполагала тогда, какая интересная жизнь ждет меня во Франц
ии…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ИГРЫ СВОИ И ЧУЖИЕ

Должна заметить, что во Францию я вернулась значительно более обеспечен
ной, чем покинула ее когда-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97