Отвернувшись, он не заметил, как окаменело Ларино лицо. А я это заметил – и почувствовал, как узел под ложечкой чуточку ослабел.
– Седрик, – осторожно спросила Лара. – Чего Мак-Ихерн от меня хочет? Ведь он же наверняка попросит платы за такую честь.
Умница. Очень хороший вопрос. Теперь надо внимательно выслушать ответ. Он твой брат, он тебя любит, но сердце у него всего одно, и ясно, чему и кому он его отдал.
– Чего он от тебя хочет? – Седрик в изумлении обернулся. – Только того, что ты и сама хотела подарить ему все эти годы, – верности и преданной службы… Ну давай! Мы успеем домой еще до рассвета!
Лара отломила ветку и принялась яростно ворошить угли. Облако искр окутало ее, как рой светлячков.
– Я подумаю. – Слова прозвучали спокойно и обыденно и угасли, как искры под сапогом.
Седрик даже рот разинул. Он не верил своим ушам.
– О чем тут думать, Лара?! О чем?! – От гнева подбородок его казался еще острее. – Поехали! Это приказ главы семьи!
Она ласково потрепала его по щеке.
– Седрик, милый, не горячись. У меня остались кое-какие дела. И долги. Это все так неожиданно. Надо мне привыкнуть. – Она бурно расхохоталась, но смех этот, на мой слух, ничуть не отдавал весельем. Это был угрожающий смех. Только я не понял, кому он угрожал.
Седрик был явно озадачен. Я тоже. И это с моей стороны было самой что ни на есть серьезной ошибкой, потому что я проворонил мягкие шаги в кустах за спиной. И только когда сыромятный ремень обвился вокруг моей шеи, опалив кожу, я понял, что в семейной сцене у костра участвовали четверо. Тяжелый башмак придавил мне запястье, выбив нож, который я попытался было выхватить. Прямо у моего носа оказалось обширное обветренное лицо с пористой кожей и клочковатой рыжей бородищей. Изо рта детины несло луком. Больше я ничего не видел, потому что он с размаху уселся всем немалым весом мне на грудь, отчего из глаз у меня посыпались искры. Пытаясь вдохнуть, я почувствовал, как мне стягивают ремнем запястья.
– Ну-ка, ну-ка… что нам сегодня припас Ванир? Вкусненький кусочек сенайского шпиона? Или сенайское привидение?
Он приподнялся и рванул меня за руки так, что мне волей-неволей пришлось встать, еле удержавшись на ногах, чтобы не рухнуть лицом на камни.
– Эй, братец Седрик, гляди-ка! Я же говорил – тут несусветные твари водятся! Смотри, поймал лису-сеная!
Лара испуганно обернулась. Умелая рука Всадника швырнула меня наземь у костра, потом рывком подняла и поставила на колени. Ремень по-прежнему стягивал мне горло, и говорить я не мог. Седрик сморщил тонкий нос, будто я только что выполз из навозной кучи, но не успел ничего сказать – Лара оглядела меня и с отвращением воскликнула:
– Ты! Да как ты посмел за мной шпионить? Ах ты гадина!
– Это кто, Лара? Говори. И говори, почему он за тобой шпионит.
Мне показалось совершенно необходимым предупредить Лару об опасных нотках, послышавшихся в баритоне ее братца. Но она ловко сделала так, что я и не хотел, и не мог говорить, рукой в перчатке пихнув меня в зубы столь основательно, что я едва не рухнул назад и поперхнулся кровью. Да уж, ее "С" означало не только "Седрик" и "свидание", но еще и "сказочное свинство".
– Это вонючая сенайская гадина, – прошипела Лара сквозь зубы. Ярость кипела в ней, как лава. – Его нашли полузамерзшим в горах. Его приютили те же, кто спас меня, так что сделать с ним то, что я хотела, было нельзя.
– Так, может, я это сделаю? Что прикажешь, красавица? – вкрадчиво спросил рыжий. За подобную развязность настоящий брат влепил бы ему оплеуху, но Седрик промолчал, как будто так и надо.
– Забирайте его, если хотите, – пожала Лара плечами. – Или вон разденьте и привяжите к дереву. Волков тут полно. Что мне за дело до какого-то сеная?
Однако беседу с братом она, как видно, еще не закончила.
– На свете есть вещи поважнее калеки-сеная, который даже шнурки толком завязать не может. Скажи-ка, Седрик, кто этот наш брат по Клану? Все эти годы мы с тобой встречались тайно, и я просила тебя только об одном: чтобы никто не знал, где мы видимся. Я просила об этом ради моей собственной безопасности и ради спокойствия тех, кому я обязана жизнью. Только вот, сдается мне, этот человек находится здесь с полного твоего одобрения и согласия. Как ты это объяснишь? Ты предал меня лишь недавно или он бывал здесь с самого начала при всех наших встречах?!
Седрик задрожал, как маменькин сынок перед первым сражением. Мне вовсе не было жаль его.
– Руэдди – наш брат по Клану, он из Пятого Семейства и сейчас учится всадническим искусствам. Мак-Ихерн отрядил его со мной для вящей твоей безопасности. Командор опасался, что тут поблизости прячется этот беглый преступник и что он попытается помешать тебе занять место, которое твое по праву. Ты ведь знаешь, – сказал он с ноткой оскорбленного достоинства в голосе, – ты точно знаешь, кто такой этот сенай.
– Да хоть Мак-Ихернов ублюдок, мне-то что, – фыркнула Лара. – Ты не имел никакого права никого ни под каким видом сюда приводить. Даже брата по Клану.
– Я сделал все так, как приказал мне командор! Лара, этот сенай ему нужен, и он его получит! И никто – ни короли, ни боги, ни люди, – этому не помешают! Этого сладкоголосого дьявола нельзя было выпускать из Мазадина! Это страшная ошибка! Тот, кто говорил нам, что семь лет молчания убьют в нем певца и разорвут связь с каями, – гнусный обманщик! Мы заберем обратно нашего узника и похороним его навечно!
Меня охватила паника. Последние остатки разума улетучились. Лучше смерть. Я натянул узкие кожаные ремни на запястьях так, что они до крови врезались в кожу. Петля хлыста на горле затянулась, все заволокло красным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118