в более знач
имых кругах, к которым он причислял и себя, такая мода устарела аж несколь
ко месяцев назад.
Одноколка мягко подкатила к п
арадному входу Ардис-холла и остановилась в луче желтого света, льющегос
я из дверей. Войникс распрягся и опустил дышла наземь, да так бережно, что
седок не ощутил ни малейшего толчка. Легкий сервитор подлетел забрать ба
гаж. Даэман радостно ступил на твердую почву: честно говоря, у него до сих
пор кружилась голова после потерянного Ч или обретенного? Ч при факсе
дня.
Распахнув двери настежь, Ада бросилась по лестнице навстречу новому гос
тю. Мужчина застыл на месте, растерянно улыбаясь. Девушка оказалась не пр
осто красивее, чем он помнил. Она была прекраснее, чем он мог себе вообрази
ть.



3
ДОЛИНЫ ИЛИОНА


Греческие предводители сошлись у ставки царя; вокруг полно заинт
ересованных зрителей, и Агамемнон с Ахиллесом уже затевают грызню.
Нужно сказать, что сейчас я принял вид Биаса* [* В русском переводе «Илиады
» этого военачальника зовут Биант. Ч Здесь и далее примеч. пер.
] Ч не пилосского военачальника из дружин Нестора, а того, который
служит Менесфею. Бедный афинянин жестоко страдает от тифа и редко покида
ет свою ставку, расположенную дальше на побережье. (Но он еще оправится, чт
обы сражаться в песни тринадцатой.) Копьеборцы и праздные наблюдатели по
чтительно расступаются, пропуская полководца в середину. Однако, по счас
тью, никто не ожидает, что он примет участие в предстоящих дебатах.
Я уже пропустил большую часть
разыгрывающейся здесь драмы Ч ту, где «безупречный гадатель» Калхас об
ъявляет ахейцам истинную причину ярости Аполлона. Один из военачальник
ов шепчет мне на ухо, что прежде чем заговорить, Фесторид потребовал непр
икосновенности Ч на случай, если народу или владыкам его речь покажется
неугодной. Ахиллес обещал защиту, и тогда Калхас возвестил то, о чем все и
так подозревали. На днях верный жрец Аполлона Хрис умолял царя возвратит
ь захваченную в плен милую дочь; отказ Агамемнона прогневил «дальноразя
щего», и вот результат.
Стоит ли упоминать, как рассердило владыку подобное выступлени
е. «Развонялся, только держись», Ч беззвучно хохочет мой собеседник, от к
оторого сильно разит винным перегаром. Если не ошибаюсь, это Орус. Нескол
ько недель спустя он падет от руки Гектора, когда герой-троянец начнет ва
лить врагов направо и налево.
Пару минут назад, доверительно сообщает военачальник, Агамемно
н согласился отдать Хрисеиду, хотя девица ему и « милее соб
ственной жены Клитемнестры», по выражению распалившегося Атрида, но тут
же потребовал взамен иную, не менее прекрасную наложницу. По словам упив
шегося в стельку Оруса, Ахиллес тут же обозвал царя «корыстнейшим среди
мужей» и закричал, что аргивянам, то бишь ахейцам, или данайцам Ч как толь
ко не кличут этих окаянных греков! Ч нечем возместить потерю вождя. Но ес
ли ход битвы изменится в их пользу, пострадавший получит свою телку наза
д. А пока пусть отдаст ее безутешному отцу и заткнется.
Ч
Тут сын Атрея поднял такую вонищу, что прямо сил нет! Ч Орус смеетс
я во все горло, и несколько военачальников строго оборачиваются на нас.
Я киваю и внимательно смотрю
вперед. Агамемнон, как обычно, в центре событий. Вот уж поистине прирожден
ный лидер Ч рослый, статный, борода завивается классическими колечками
, полубожественные брови строго сведены над пронзительными глазами, ума
щенный маслом мускулистый торс облачен в изысканнейшие одеяния. Точно н
апротив него, посередке круга, стоит, подбоченясь, Ахиллес. Превосходя ца
ря и молодостью, и силой, и даже красотой, он почти не поддается описанию. Е
ще когда я впервые увидел его на смотре кораблей, сразу проникся сознани
ем: передо мной самый богоподобный смертный среди множества богоподобн
ых смертных, настолько впечатляет физическая мощь и властность доблест
ного сына Пелея. Тогда же я понял, что при всей своей силе и смазливости он
все-таки достаточно глуп. Ни дать ни взять безумно похорошевший Арнольд
Шварценеггер.
Ахиллеса и Агамемнона окружают герои, лекции о которых я читал в
течение десятилетий. Встреча с этими парнями во плоти ничуть не разочаро
вывает. Подле владыки Ч но душою в закипающей ссоре явно не с ним Ч хмури
тся Одиссей. Он на целую голову ниже царя, зато шире в груди и плечах и пото
му среди прочих греческих вождей кажется буйволом в овечьем стаде. Лик Л
аэртова сына суров и обветрен, глаза сияют живым умом и хитростью. Я еще не
разговаривал с ним, хотя непременно воспользуюсь первой же возможность
ю пообщаться, пока война не закончилась и Одиссей не отправился в долгое
плавание.
По правую руку от Агамемно
на Ч младший брат Менелай, супруг Елены. Жаль, что мне не дают доллар всяк
ий раз, когда кто-нибудь из ахейцев вякает, что, мол, будь Менелай искуснее
в постели Ч «был бы у него побольше», Ч прославленная красавица не улиз
нула бы с Парисом в неприступный Илион, а греческие герои не мучились бы д
евять лет понапрасну, осаждая треклятый город. Слева от царя вытянулся п
о струнке Орест Ч нет, конечно же не избалованный наследник, тот оставле
н дома, хотя в свое время отомстит за гибель отца и заслужит отдельной тра
гедии, Ч а его тезка, верный копьеносец властелина. Падет от руки Гектора
в следующем крупном наступлении.
Рядом с Орестом я вижу Еврибат
а Ч царского вестника, не путать с Еврибатом Ч глашатаем Одиссея. Бок о б
ок с ним стоит Птолемеев сын Эвримедон, симпатичный малый и возница Агам
емнона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34