Иначе уйду от Рахманова.
— Куда?
— Звали же меня преподавателем в институт. Я ведь все-таки кандидат наук.
— Неужели так далеко зашло? Нет, я думаю... спешить не стоит.
Вазира тщетно подыскивала возможность развеять чем-то агрессивность мужа, вызванную — она с болью осознавала это — тяжелым напряжением в работе Аброра, неурядицами вовсе не шуточными. И т>т внезапно Малика пришла на помощь матери — открыла дверь кухни. В передней названивал телефон.
— Папа, вас спрашивают!
Аброр чертыхнулся — ни днем, ни вечером от этих звонков нет спасенья!—вышел в прихожую. Звонил старшему брату Шакир.
— Ну как, у вас все в порядке? Вазира-апа вернулась? Теперь поспокойней, наверное?
— Да какой там покой... Вчера я был в райисполкоме.
— Будут сносить?
— Да.
— Ас участком как?
— Придется новый покупать... Начнем искать. Как отец?
— Да все так же. Расстроенный, подавленный...
— Как-нибудь все образуется, Шакир. Успокой стариков. Выберу время — приеду. А пока передавай наш привет.
Житейские трудности и так не дают ему покоя. А вот когда переедут родители к ним на квартиру, жизнь будет еще более осложнена... Аброр решил пока ничего не говорить Вазире. Он знал, что приезд родителей расстроит Вазиру, начнутся споры со свекровью, взаимные обиды. Пусть пока хоть с Зафаром все уладится, пусть хоть в этом душа угомонится.
— Шакир тебе привет передавал,—с деланной бодростью сказал Аброр.
Вазира тотчас почувствовала: муж что-то утаивает от нее. Но все-таки этот телефонный звонок отвлек Аброра. Не стоит выпытывать, какие еще неприятности ждут их с Аброром. Кстати, и ей самой было что до поры до времени скрывать: говорить сейчас Аброру о том, что Шерзод тоже собирается работать над проектом, имеющим отношение к обновлению канала, она не считала нужным. Резко отрицательно настроен Аброр против любых проектов выпрямить и шил истое русло Бозсу. Стоит ему услышать, что Шерзод Бахрамов ^ обирается вот-вот переделать русло, одеть его в бетон и мрамор... ох, это все может кончиться ссорой. И между Аброром и Шерзодом. II между Аброром и ею, Вазирой,— идея-то Шерзода показалась г и и интересной, и легко осуществимой, и вполне стыкующейся с ее собственной работой. Так не хватало еще дома мужу и жене служебными вопросами отношения портить! Придет время — Аброр сам все узшкт, а будут с его стороны возражения, тогда и она свое мнение выскажет...
Собирались тихо да мирно попировать! Вот тебе и посидели,— вздохнула Вазира, как бы напоминая Аброру о приятном начале их застолья на двоих
— А что! — тряхнул головой Аброр, отгоняя от себя недобрые мысли.— И посидим! Еще как посидим!..
После неприятных разговоров легкое опьянение, которое он ощущал, прошло совершенно.
Забыть все, забыть! Пусть душа на место встанет.
— Вот он, грузинский коньяк! — и Аброр вытащил бутылку на стол.
— А «Старый замок»? — удивилась Вазира.
— От него— как от муравьиного укуса... Ощутимого результата нет. Вино полностью остается для вас, ханум!
Вазира достала из буфета маленькую хрустальную рюмку, протерла ее чистой салфеткой, поставила перед Аброром.
— Смотрите не опьянейте, Аброр-ака. Самсы ешьте побольше.
Снова вместе выпили.
Лицо у Аброра порозовело, глаза засветились живым, задорным огнем. Как некогда, когда он был еще лихим молодым парнем.
— Ну что же, выпьем еще, дорогой жених...
— Спасибо и непременно, невеста любимая...
Аброр обвил рукой талию Вазиры, привлек жену к себе. Поцеловал, чуть отстранил и произнес торжественно-шутливо:
— Годы летят, но они не властны над вами. Ханум, вы становитесь все моложе и краше... И желанней,— шепнул он ей на ухо, целуя и в губы, и в висок, и в шею у подбородка.
В это время в кухню вошел, громко хныча, Зафар:
— Папа, Малика не дает хоккей смотреть! Говорю ей: не выключай вторую программу,— выключает. Балет ей понадобился!.. Мама, скажите, пусть хоккей оставит!
Вот так здорово! Дверь-то на кухню осталась раскрытой. И конечно, сынишка видел, как родители целуются. Чтобы скрыть смущение, Вазира напустила на себя строгий вид:
— Одиннадцать уже скоро! Пора совсем выключать. Никакого хоккея, никакого балета! Малика, я что тебе говорила?
Зафар вернулся в комнату, где стоял телевизор, и, округлив глаза, зашептал сестре:
— Целуются, слышишь... они целовались...
— Тебе-то что? Ябеда!—сердито оборвала Малика.— Тихо, вон мама идет.
Лицо Вазиры помолодело, расцвело.
— Я устала с дороги, доченька. И папа вчера не выспался. Поэтому сегодня давайте все пораньше ляжем.
Дочь, конечно, не поверила. Никакая она не усталая. И отец часто по ночам работает, не только вчера.
— Начинается! — недовольно передернула Малика плечиками.
— Что начинается? А?.. Ну что ты какой-то занозой стала! Малика, не глядя на мать, нахмуренная, выключила телевизор, бросила недовольно:
— Спокойной ночи...— и ушла в свою комнату.
Зафар а уложили спать, как обычно, на диване в гостиной.
...Выяснилось наконец, что Сиртлан совершенно здоровая собака, что никаких уколов Зафару делать не нужно. Аброр отвез Сиртлана, как и обещал мальчику, за город, отдал одному знакомому колхознику — сторожить большой двор.
Вазира не забыла о звонке Шакира. Однажды утром она сказала Аброру:
— Оказывается, тут без меня дедушка приходил. Расстроенный, все вздыхал. Малика рассказывает... А потом вы ездили проведать родителей... А недавно Шакир позвонил... Что случилось? Что вы от меня скрываете?
Последние три дня Вазира была особенно мягкой и покладистой. Аброр решил, что сейчас-то и следует поведать жене о сложной проблеме с родительским участком и домом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97