занятых” у виска, и постарался принять в кресле са
мую значительную, как ему казалось, позу.
“Не может сорваться. Чувствую - выйдет дело!” - с вожделением думал он, томя
сь в ожидании, зримо представляя томные глаза, соблазнительную фигуру, п
олные, стройные ноги... Такой красотки у него еще не было; не женщина - мечта!

- Прошу вас, пожалуйте, дорогая Лидочка! - забыв о “позе”, бросился он навстр
ечу входящей Розановой. - Располагайтесь поудобнее! Нам здесь никто не по
мешает.
Галантно помог снять шубку, повесил в стенной шкаф; тепло, дружески обнял
гостью за плечи, усадил в мягкое кресло и, устроился в таком же напротив.
- Ну рассказывайте, что случилось. Будьте со мной откровенны, - попросил он
мягко, интимно.
Розанова привычным движением поправила пышную прическу и устремила на
Василия Семеновича печальный взор.
- Видите ли, я нахожусь в тяжелом положении. - Голос ее звучал тихо, на глаза
навернулись слезы. - Она потупилась. - Мне стыдно это говорить, но вам призн
аюсь: у меня никчемный муж! Мы едва сводим концы с концами. Терпела бы, если
б не дочь! Такая она у меня чудесная, способная девочка! А мы ничего не може
м ей дать. - Выдержала паузу, подняла на Чайкина полные надежды красивые гл
аза. - Вот я и подумала: не помогли бы вы мне устроиться на работу в вашей сис
теме? В престижное детское учреждение. Это же в вашей власти! Вы такой влия
тельный человек! - И, видя, что Василий Семенович призадумался, горячо прод
олжала: - Анкета у меня чистая, опыт есть - не подведу! Век буду вам благодарн
а! - Бросила на него многозначительный, томный взгляд. - Стань я самостояте
льной - избавилась бы от постылого мужа...
- Ну что вы, дорогая Лидочка! Как вы можете сомневаться! - Чайкин ласково взя
л ее за руки. - Да я в лепешку расшибусь, но все для вас сделаю, что в моих сила
х! И даже более того, - игриво пообещал он. Подал шубку, проводил до дверей, п
очтительно поцеловал руку. - До скорого свидания, Лидочка! Позвоните мне в
следующий четверг, в это же время.

* * *

В крошечной кухоньке, тесной, жаркой, с обшарпанным столиком и грубыми по
лками - убогой, в общем, - Розанова в небрежно распахнутом простеньком хала
тике казалась экзотической птицей, с высокой грудью и длинными обнаженн
ыми ногами.
- Входи, Мариша! Кто тебе открыл, Степан? - не отрываясь от плиты, где готовил
ся завтрак, обернулась она к соседке.
Марина - ее близкая подруга, с ней хоть душу отведешь, поделишься сокровен
ным.
- Ох, Мариша, дорогая, нет у меня больше сил жить со своим кретином! Было бы к
уда - бежала бы без оглядки! - В очередной раз пожаловалась на мужа.
- Ты, Лид, всегда горячишься, когда ссоритесь, а потом у вас все о'кей, - скепти
чески улыбнулась Марина. - Как же, отдашь ты такого видного муженька! Ему в
се бабы в округе глазки строят. Вмиг уведут!
- А вот и дуры! - зло огрызнулась Лидия. - Думают - под потолок, так и герой. А он,
может, весь в ботву ушел.
- Ну так уж и “в ботву”! То-то вы дочку соорудили! Да и сама рассказывала, что
отбила Степана у лучшей подруги. Зачем тогда старалась?
- А он раньше был совсем другой: интересный, в ученые обещал выйти. Верке я з
авидовала. Она ради Степана жениха готова была бросить. Вот я ей нос и утер
ла! Вечно она брала надо мной верх. А я взяла и увела у нее милого! - И вдруг сн
ова поникла. - Да только Бог, видно, наказал меня за мои грехи! Нет у меня с ни
м счастья!
- Брось! Неужто Степан так плох? - Марина разыгрывала безразличие.
- А что в нем хорошего? Настоящий мужик должен обеспечивать семью! Живем в
постоянной нужде... И еще... скажу тебе, подруга: уж и не помню, когда испытыва
ла удовлетворение. Инфантильным он стал, ведет себя как эгоист... не старае
тся, как раньше, для меня.
- Может, слишком устает, да и ты с ним не больно нежна...
- А черт его знает! - отрезала Лидия, решив прекратить откровенности. - Мне от
этого не легче! - Подхватила сковороду и с грохотом опустила на кухонный с
тол.
Марина мгновенно отреагировала - понимающе ретировалась. В кухню с ревом
вбежала Наденька.
- Что случилось, детка? - встревожилась Лидия. - Поделись с мамочкой своим го
рем! - нагнулась она к дочери, целуя ее и ласково прижимая к себе.
- Папка отшлепал... Больно! - пожаловалась Наденька, держась за мягкое место.

- Что же ты натворила? - Лидия Сергеевна тщетно старалась придать голосу ст
рогость.
- Конфе-еты ела... а папка - “нельзя до еды”... Ну я не послушалась, а он меня - по п
опке! - Девочка заревела громче, размазывая по щекам слезы.
Розанова резко выпрямилась и гневно крикнула:
- Степан, поди-ка сюда!
Завязывая на ходу галстук, вошел Степан Алексеевич - умытый, причесанный,
представительный и бодрый. Впечатление портили лишь дешевый пиджак и пл
охо отутюженные брюки.
- Ты что руки распускаешь?! - привычно накинулась на него жена. - Педагог назы
вается, новатор! Науку развиваешь? А методы старорежимные! Тоже мне воспи
татель!
- Ну что ты расшумелась? - вяло отбивался Розанов, втискивая свое большое т
ело в узкое пространство между окном и кухонным столом. - Подумаешь, шлепн
ул пару раз! Трижды предупреждал: “Не прикасайся к сладкому до еды!”
Но Лидия обрадовалась поводу разрядиться:
- Бить ребенка горазд, а новые сандалии купить - это нет! Папаша называется!
Вот перейду на новую работу - и ты вообще нам с Наденькой не нужен!
Степан Алексеевич привык к утренним встряскам, но все же попытался мирол
юбиво урезонить:
- Постеснялась бы ребенка, Лид! Да и подумай, прежде чем переходить. Придет
ся ведь холуйствовать перед высокопоставленными, иначе на этой работе н
е удержишься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134