- Как же ты в театре будешь работ
ать, когда родишь ребенка? Он же свяжет тебя по рукам и ногам. Да и вообще, за
чем вам с Мишей торопиться? Вы совсем молодые, вам для себя пожить бы. А ему,
как вернется, еще сколько работать, чтобы встать на ноги и содержать семь
ю.
- А что ты предлагаешь? - насторожилась Светлана, и лицо ее потемнело. - Избав
иться от ребенка?
- Ну зачем же так резко? - Иван Кузьмич немного смутился от прямоты поставл
енного вопроса, но решил не отступать. - Хотя, в общем-то, я счел бы правильны
м воздержаться от шага, который осложнит жизнь вашей молодой и неокрепше
й семьи. И тебе и Мише нужно реализовывать себя как личностям, а ребенок... о
н не даст.
- Хватит меня агитировать, папа! - Светлана начинала сердиться. - Я твою пози
цию знаю и не разделяю. Мне мой ребенок дороже всего на свете - любой карье
ры! Понял ты меня? Между прочим, твой внук. Неужели не хочешь стать дедушко
й? - Она как будто смягчилась от своих слов.
- На этот счет возражений, конечно, нет. Но для меня главное - это ты, доченьк
а, твоя судьба! А внуки - дело второстепенное, - не сдавался Григорьев. - Я теб
я люблю больше... всего остального.
- Что-то сомневаться в этом начинаю, - покачала головой Светлана. - Если я теб
е дорога, зачем же толкаешь меня на аборт? Не боишься за мое здоровье? Дума
ешь, это не опасно?
- Вы что же, сговорились с матерью?! - взорвался Иван Кузьмич - обычное самооб
ладание оставило его: видно, с возрастом нервы сдают. - У вас обеих... дефект
какой-то в голове! Какая опасность - это в блестящих-то условиях Кремлевки
? Всего бояться - так и жить не стоит! - И, ругая себя за несдержанность, опаса
ясь в раздражении сказать дочери еще что-нибудь лишнее, поднялся и вышел.

“И это говорит мне родной отец? Не дорожит мной, не хочет иметь внука! А есл
и аборт кончится плохо? Не похоже, что его это беспокоит, а ведь он такой пр
едусмотрительный. Странно все это! - недоумевала Светлана, поневоле вспо
миная признание Нади. - Неужели это правда, и отец... мне не родной? Что-то не п
очувствовала в нем сейчас голоса крови, - удрученно думала она. Но тут же о
тбросила печальные мысли. - Нельзя мне волноваться! Для маленького моего
вредно!”

* * *

Иван Кузьмич об аборте больше не заикался, но Светлана, как ни старалась, н
е могла избавиться от неприятного осадка, - он остался из-за его настойчив
ости и возродил ее сомнения. Как-то, завтракая с матерью на кухне после его
ухода на работу, она не удержалась:
- Мамулечка! Давно вот собираюсь тебя спросить... - издалека начала она, гляд
я на нее невинными глазами. - А почему у вас с папой, кроме меня, нет детей? Ве
дь я теперь взрослая, скоро рожу сама, и ты можешь откровенно все мне сказа
ть. Или это секрет?
- Да какие уж тут секреты? Особенно от тебя. - Вера Петровна не почуяла подво
ха. - Роды у меня были непростые, с осложнениями, вот и не получилось у нас бо
льше никого. А ты что, недовольна?
- Да... как тебе сказать... не совсем. Иногда мне кажется, что папа добрее был бы
, если кроме меня еще кто-нибудь был - брат или сестра...
- Думаю, ты ошибаешься. Он мне сам признавался, что не любит детей. Но это-то
я много позже узнала, а сначала даже боялась снова забеременеть. Казалос
ь мне: если рожу еще ребенка - тебя меньше будет любить.
Светлана отметила в уме последнюю фразу и решила подойти к главному.
- Ты знаешь, мне иногда кажется, папа меня разлюбил. Так пристает ко мне с аб
ортом, будто совсем не дорожит... и внука вроде не жаждет иметь... Разве может
так... родной отец?
Вера Петровна бросила на дочь быстрый испытующий взгляд: “Неужели о чем-
то догадывается?” Но не стоит опережать события.
- Он такой человек - сухарь. И по сути таким всегда был. По-своему он тебя люб
ит.
- Но прости меня, мама, почему же ты вышла за него - такого? Неужели никого у т
ебя не было, кто нравился бы тебе больше?
“Что-то все-таки знает... Может, сказать? Все равно когда-нибудь да откроетс
я правда...”. И все же ушла Вера Петровна от прямого ответа - время еще не нас
тало.
- Любила я, доченька, одного человека, как ты, больше всех на свете. Но... разоч
аровал он меня. - Она внимательно смотрела на дочь, пытаясь понять - что ей и
звестно. - Потому и вышла за отца - знала хорошо, встречалась до этого. Он был
свой парень, надежный. Мне казалось - очень меня любит.
- Значит, с горя вышла за папу? - заключила Светлана, по-женски поняв мать. - А т
ого... до сих пор любишь?
- Экая ты, дочь, настырная! - рассердилась Вера Петровна, чувствуя, как закол
ебалась почва у нее под ногами. - Ну прямо допрос мне устроила! Для тебя это
знать очень важно? Разве не о другом думать надо?
- Очень важно, мама, - серьезно ответила Светлана. - Если говоришь, что секрет
а нет, - ответь мне, пожалуйста, и мы к этому больше не вернемся.
- Ну ладно, коли так, - сдалась Вера Петровна, боясь потерять доверие дочери,
но не в силах открыть ей всю правду. - Если хочешь знать, отца я никогда по-на
стоящему не любила, хоть многие годы мы прожили с ним дружно, в мире и согл
асии. Просто привыкла к нему, ценила, уважала. Всегда был он хорошим отцом
и мужем. Но в последние годы я по-другому к нему относиться стала. Огромная
власть его испортила. Стал он таким, как вот есть, и сейчас для меня... словн
о чужой.
- С отцом ясно. Сама вижу - не ладите вы - и считаю: он в этом виноват, - выразила
свою солидарность Света и добавила настойчиво: - Но ты не ответила на мой в
опрос.
- А что я могу тебе сказать? - Лицо у Веры Петровны затуманилось, она задумчи
во смотрела на дочь, вновь вспоминая минувшее. - Любовь моя к тому человеку
была, как твоя - на всю жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134