Эйслинг шьет так, что и во сне не приснится, а Шинид – настоящая чародейка насчет бисерного шитья и всяких отделок. Не бойся, они ни за что не испортят такую прекрасную материю! Ой, Яна, у меня в жизни никогда не было такой чудесной ткани на праздничное платье! – Глаза девочки сияли. – Мне нечем тебя отблагодарить...
– Ну что ты, в самом деле! Напротив, это я должна благодарить тебя за помощь, Баника. Но, послушай, ведь лэтчки совсем скоро, правда? Успеют ли они пошить нам платья в срок?
– Непременно! – Банни снова улыбнулась. – Раз они ушли – значит, готовы взяться за работу. Яночка, у нас с тобой будут самые чудесные платья в мире!
Диего не ожидал, что снова увидится с девчонкой из снегохода, но не мог не признаться самому себе, что в глубине души ждал ее прихода. Ну, может, и не именно ее – но он действительно ждал, что случится что-то такое... Такое, от чего ему станет легче справляться с тяжестью, которая навалилась на него после возвращения на космобазу. Диего вышел на улицу подышать свежим морозным воздухом, таким приятным после затхлого запаха казарменных помещений. Прогулка на свежем воздухе – это все-таки было хоть какое-то занятие. И еще это был единственный верный способ успокоиться и приглушить желание удавить своими руками дубоголового придурка полковника, который постоянно приставал со своими идиотскими вопросами к его отцу – хотя Диего был более чем уверен, что папа этих вопросов даже не слышит. Ну почему этот гад никак не хочет оставить папу в покое?
– Эй, Диего! Привет! Это я, Банни, – сказала девочка приглушенным голосом, оглядываясь при этом по сторонам – как будто опасаясь, как бы кто ее не заметил.
– Привет. Ты принесла мне пирог с напильником внутри?
– А? Что? – не поняла Банни.
– Так, старая шутка. Я вычитал ее в какой-то книжке. Извини. Рад тебя снова увидеть, только...
– Слушай, я зашла только спросить, сказали тебе или еще нет...
– Сказали мне – что? – спросил Диего. Он не собирался грубить этой девчонке, просто так уж получилось. Диего до чертиков надоели все эти дурацкие игры в догадки и полунамеки, из которых ему никак не удавалось выпутаться.
Девочка посмотрела прямо ему в глаза, вздохнула и заговорила с ним медленно и терпеливо, как будто разговаривала с маленьким ребенком, – и Диего подумал, что, наверное, со стороны кажется, будто он ведет себя как капризное неразумное дитя. Банни сказала:
– Моя подруга, майор Мэддок, заставила своего знакомого капитана вызвать сюда твоего Стива.
– Правда?! – Диего замер, не веря своим ушам. – Но откуда ты знаешь?
– Она сама мне сказала. А тебе что, до сих пор еще никто не сказал?
– Нет. Ух ты, вот здорово! – восхитился Диего. Все, раз приезжает Стив, то теперь с ним все будет в порядке, и с папой тоже все будет в порядке. Стив сумеет во всем разобраться. Стив поверит ему, даже если не верит ни полковник, ни все остальные. И Стив сумеет прибрать к рукам этих наглых придурков, он заставит их оставить папу в покое. Диего так обрадовался этой новости, что ему даже стало страшно. А вдруг это какая-то злая шутка? Он так воспылал надеждой... Диего переспросил:
– А это точно?
– Точно! Я уверена на все сто! – Банни пренебрежительно передернула плечами. – Я не из тех, кто разносит пустые сплетни. Слушай, приходи к нам на лэтчки, а?
– Лэтчки? А что это такое?
– Такая вечеринка. На нее все приедут. Будут хорошие песни, хорошая музыка, вкусная еда, – сказала Банни, и Диего даже удивился, с каким воодушевлением она рассказывает об этой будущей вечеринке.
– Нет, наверное, не приду, – ответил он. – У меня сейчас не то настроение, чтобы ходить на вечеринки – пока папа в таком состоянии. И я не уверен, что Джианкарло мне разрешит.
Банни усмехнулась.
– А ты его и не спрашивай. Если хочешь – отпросись лучше у капитана Фиске. Просто скажи ему, что майор Мэддок попросила меня тебя пригласить, и он тебя непременно отпустит, вот увидишь. Она ему нравится.
– Правда? Ну, тогда, если у папы ничего не изменится и ничего другого не случится, я, наверное, смогу пойти. Тут все равно больше нечем заняться.
Улыбка Баники стала еще шире.
– Тебе понравится, это точно, – сказала она. – Увидишь там множество хороших людей, послушаешь хорошие песни.
– Ну, наконец-то хоть что-то новенькое. Я сильно подозреваю, что никого из здешних ты бы “хорошими” не назвала. А какие у вас песни?
– Песни, которые поют в моем народе. Мы сами их сочиняем, в них поется о нас самих и о нашей истории. Это хорошие песни.
Если бы все было нормально, если бы Диего по-прежнему жил на корабле, и ни папа, ни он сам никогда не спускались бы на эту планету и не попадали в ту пещеру – тогда Диего, наверное, ответил бы Банике какой-нибудь остроумной шуткой или еще как-нибудь над ней посмеялся. Но теперь все, что было нормальным прежде, казалось ему пустыми детскими глупостями. Банни говорила с ним совершенно серьезно, и Диего почувствовал, что тоже должен быть с ней серьезным.
– А на что похожи эти песни? – спросил он.
– Ну, есть такие, которые надо петь, а еще есть такие, которые просто читают нараспев. Но во всех песнях рассказывается про то, что случалось с людьми, что происходит здесь, на нашей планете.
– Это как в поэмах?
– Да, наверное. Только мы называем их песнями. А что такое поэмы?
Диего улыбнулся и сказал:
– Подожди минутку, я сейчас.
Он сходил в свою комнату и достал из рюкзака одну из своих любимых печатных книг. Пока Диего стоял с Баникой на улице, у него сильно замерз нос, но на такие мелочи он сейчас не обращал внимания. Вернувшись обратно, Диего открыл книгу и показал пальцем на страницу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122