Нет, все обстоит совсем не так. Ложь – это как ребенок, который, однажды родившись, требует постоянного внимания. Ложь кричит по ночам, требует соску и сказку на ночь, отвлекает тебя поминутно, вынуждает убирать за ней, и тебе все время приходится пеленать ее и баюкать и смотреть, как она растет у тебя на глазах. Оставь ее прихоти без внимания, и она умрет, но зато и ты сам окажешься перед лицом множества нелицеприятных вопросов.
Теперь мой мозг атаковали проклятые вопросы, которые сыпались со всех сторон. В результате он стал многофункциональным устройством, занятым несколькими делами одновременно.
Проблемой номер один была Люси, которая, если узнает о сути нечестной сделки, может обратиться к представителям закона. И самое страшное, неизвестно, чем это кончится, ведь полиция вполне может выступить на стороне Кота. Моя ассистентка могла пострадать, а с некоторых пор она стала мне очень дорога.
Я просто не мог вести жизнь преступника – сами видите, я был не приспособлен для этой роли. Мой разум был в корне законопослушен, заполнен выражениями вроде «авторитет власти», «сила закона», «правопорядок» и прочее. Между тем как многим «детям природы» такие слова приходят в голову не раньше, чем у них на запястьях защелкнутся браслеты.
Поэтому ради блага самой Люси я умножил ложь, сообщив ей, что мы отказываемся от чартерстаунского проекта. Благодаря этой лжи наши отношения стали более официальными, несмотря на то, что она иногда присматривала за моей собакой.
Однако все осложнилось в тот день, когда в нашем новом офисе появилась Линдси, – мы уже к тому времени переехали в центр, поближе к главным улицам – местам деловой активности. Произошло это как раз накануне завершения «чартерстаунской авантюры», как про себя называл я это дельце. Еще день – и можно было спокойно вздохнуть и забыть об этом, как о дурном сне, но я уже ловил себя на мысли, что начинаю привыкать к жизни в постоянной тревоге и напряжении.
Примерно спустя неделю после того, как я выразил окончательное согласие, подписав контракт с миссис Кэдуоллер-Бофорт, Линдси, одурманенная «Лестницей недвижимости» – программой, которая идет по четвертому каналу, решила сменить свою работу на агентскую. Некоторые начинают свою деятельность в сфере торговли недвижимостью с приобретения нового БМВ, найма секретаря и покупки кучи дорогих костюмов. Линдс по-прежнему разъезжала на «Клио», ходила в одежде, купленной на зарплату мозольного оператора, бумаги оформляла самостоятельно и по клиентам разъезжала тоже сама. Вместе с тем у нее изменились планы, как потратить полмиллиона, которые останутся после покупки для нас нового дома. Она собиралась вложиться в закупку квартир-студий, которые потом можно перепродать или сдавать в наем и получать хорошие дивиденды на свои инвестиции. С ней было трудно спорить, мне самому следовало заняться этим еще несколько лет назад.
И вот она вошла в распахнутую дверь, полная энергии и новых идей, размахивая листками бумаги и посверкивая кольцом, купленным ей в честь нашей помолвки. Задерживаться взглядом на этом украшении было опасно для глаз.
– Посмотри, – сказала она. – Тиббс только что переслал мне это факсом.
Пес спал на полу у моих ног, но при первых звуках голоса Линдси уши его встали торчком. Люси, которая поливала цветы на подоконнике, тоже оглянулась довольно настороженно, напоминая разбуженную собаку.
Эта связь Линдси с Тиббсом представлялась мне странной. Сперва она торговалась с ним, чтобы поднять «вознаграждение» до миллиона (или правильнее назвать это долей?), теперь она получает от него факсы. Особенно странно, что начало их знакомства ознаменовал удар по лицу, который она получила, сидя в собственной машине. Странная завязка для возникновения дружеских отношений, не правда ли?
Я просмотрел бумагу, как делал уже тысячи раз с подобным материалом, – привычно и равнодушно.
Это было описание домов для рекламного проспекта.
«Парк-вилл. Жизнь в уголке девственной природы, – гласил титул. – Поместье под романтичным названием (почему романтичным – непонятно) Чартерстаун раскинулось на 98 акрах поразительной суссексской земли, в самом престижном (с ошибкой в слове) уголке графства. Сорок коттеджей класса «люкс» (собираются производителем на месте) и двадцать коттеджей вип-класса удовлетворят запросы самого взыскательного и разборчивого клиента».
Далее содержалось описание домов ценой по 750 000 фунтов за штуку, во флоридском стиле, а также бассейна, теннисных кортов, охраняемых детских игровых площадок и прочего.
У меня не было слов.
– Это набросок, – пояснила Линдси, – примерный план рекламного проспекта. Представляешь?!
– Нет, не представляю.
– Тиббс предлагает нам купить один из этих домов со скидкой, за шестьсот тысяч, в счет уплаты гонорара.
Я прижал палец к губам, выразительно на нее посмотрев: «Это наше дело. Нет необходимости посвящать в него посторонних».
Но Линдси, казалось, не замечала присутствия Люси.
– Очень щедрое предложение, – сказал я.
– Да нет же, в самом деле, – все так же возбужденно, но несколько понизив голос, продолжала Линдси. – Ты представляешь – они обойдутся ему всего в триста тысяч за штуку, и еще триста тысяч он удержит из комиссионных, которые должен выплатить тебе. Мы получаем дом за семьсот пятьдесят тысяч, он экономит деньги, и все довольны. Я так рада, так счастлива! – Она закрутилась в винтовом кресле и резко тормознула каблуками, остановившись лицом ко мне, ее унизанный перстнями кулачок оказался в дюйме от моего лица.
– Посмотри, какой камешек!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129