На дворе по-прежнему было тихо, в жарком воздухе сонно жужжали мухи – ничто не изменилось вокруг, ничто, кроме самого Васьки Тупика. Он быстро взнуздал и оседлал Орлика, который обрадованно тыкался мордой в плечо хозяина – странно, что Орлик еще любит его.
– Далеко ли, Василий Андреич? – окликнул с крыльца старый конюх.
– К вечеру ворочусь, – ответил уже из-за ворот.
Он ускакал верст за десять вверх по Яузе и, пустив коня на луг, сел над омутом, стараясь не думать, как теперь вернется домой, войдет к жене, посмотрит ей в глаза. Он знал, что любит свою Дарьюшку, нет у него на свете никого ближе ее, и вот ведь сотворилось такое. А скольких можно любить сразу?.. Никакого врага не боялся Васька Тупик, теперь боялся себя. И на исповеди придется рассказывать попу… Промолчать нельзя – перед богом не солжешь. И с Мишкой каждый день встречаться. Да не с умыслом ли высватал Мишке красивую девку, которая тогда, зимним вечером, сразу приглянулась самому Тупику? Он больше всего испугался этой мысли. Нет! Только пожалел, доброго мужа хотел ей – не было иного умысла! А сомнение точило.
Студеная вода ключевой заводи немного успокоила Тупика. Он решил: Мишку – отселять. Купить ему дом подальше. Но вспоминалось тугое, сильное, послушное тело Настены, распростертое на пушистой темной полсти, ее горячие руки, нежный шепот и стон – Ваську охватывало пламенем, готов был снова и снова переживать случившееся. Что же это такое?.. Видно, нельзя им жить рядом. Найти бы повод и передать Мишку в другую сотню…
Вернулся Тупик затемно, по-воровски прошел в свою горницу и лежал без сна почти до зари. Утром, слава богу, вызвал Боброк и велел собираться в поход. Настену он больше не видел, а когда прощался с Дарьей, такое раскаяние, жалость, такая безмерная вина перед женой охватили Тупика, что едва не признался во всем. Даже не подумал – мог признанием погубить ее и будущего ребенка. По счастью, в светелке находилась Арина – жена Алешки Варяга.
Да, привез-таки Алешка свою звонцовскую зазнобу с трехмесячным сынишкой погибшего куликовского ратника. Еще раньше приехала к Микуле молодая вдовушка Марья с двумя детишками. Весело стало в доме Тупика на половине «детей боярских». Его дружинники – счастливые люди. Счастливые и святые – не чета начальнику.
А Дарья что-то чувствовала – не завязалось у нее сердечных отношений с Настеной. Только было подружилась с Анютой – ту взяла к себе в терем княгиня Елена Ольгердовна, обещала помочь в розыске родных. Хорошо, что приехала Арина…
С самого начала боярыни не приняли Дарью в свой круг. За спиной Тупика поговаривали: свалял он дурака с женитьбой. Мог бы и боярышню взять, после того как получил высшее воинское отличие – золотую гривну и немалое поместье. Боярин Морозов, раздосадованный тем, что Тупик переманил из его вотчины доброго работника с семьей, заявил прилюдно: «Сам из грязи вышел – и жену оттуда взял. Зря государь таких голодранцев возвеличивает, они только мужичий дух разводят в Кремле». Взбешенный Тупик встретил Морозова в детинце, ухватил за грудь.
– Ты, Иван Семеныч, видно, забыл, што дед твой у князя суздальского конюшни чистил. От меня хоть конским потом пахнет – то пристало воину, – от тебя же несет мочой и навозом. Еще скажешь непотребное слово о женке моей, я тебя вот этим мечом обратно в навоз и отправлю.
Боярин осатанел. Крикнул своим холопам, чтоб схватили Тупика, но слишком знаменит был молодой княжеский сотский и страшен в гневе: изрубит – не задумается. Не посмели. Боярин кинулся к государю. Тот сгоряча велел вызвать сотского, чтобы сорвать с него дорогую награду да засадить под караул, но кто-то из воинов успел предупредить Боброка-Волынского, чей терем стоял подле великокняжеского. Тот сам пошел к Димитрию, и скоро Морозов вылетел из терема как ошпаренный, отстегал своих холопов плетью и ускакал домой. Боброк позвал Тупика к себе, остерег: «Ты, Василий Андреич, поберегись теперь. От Морозова всего можно ждать. Будь моя воля, давно бы его с Москвы выпер, но Димитрий Иванович дорожит им. Он, змей, и пользуется». Тупик усмехнулся:
– Я сам с усам, Дмитрий Михалыч, в обиду не дамся.
– Эх, Васька, ты еще не знаешь, как опасно враждовать с великими боярами! Не такие, как ты, головы теряли. До покойного Василия Вельяминова был на Москве тысяцкий Алексей Петрович Хвост. Из простых людей, а голова! Вторым человеком стал при Симеоне Гордом. Народ любил его, а великие бояре злобились, что над ними из простых горожан воевода стоит. И однажды ночью в темном переулке его – топором. Тогда уж отец Димитрия великий князь Иван Милостивый сидел на столе. Любил он Алексея Петровича, догадывался, што тут подлый заговор. А тем и кончилось дело, што отрубили голову наемному душегубу, схваченному народом. Вон какого человека извели. Помирись-ка ты с Морозовым, повинись перед ним, службу какую сослужи ему. Дело молодое, горячее, он простит и забудет.
Тупик промолчал, но виниться перед Морозовым не думал. Назло боярам, а более того – боярыням, стал чаще водить молодую жену в кремлевские храмы. Он не мог нарядить Дарью в соболя, всего одна драгоценность была в ее уборе – подаренная великим князем жемчужная нить, – и зимой в беличьей шубке, и летом в шелковой телогрее со стеклянным бисером Дарья привлекала к себе внимание. Она как будто и не замечала холодного отчуждения разнаряженных матрон и их дочек, но Васька знал, как нелегко ей, и всячески старался оградить от возможных обид.
Однажды весной при выходе из церкви их приметил и подозвал великий князь, ласково поздоровался с Дарьей, объяснил жене:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211