Тот коротко объявил: они теперь не бессловесные волы, они вольные матросы, а потому спрашивать он будет сурово. Морю нужны думающие, удалые люди, которым дорога честь корабля и его капитана. В море главный он, даже владелец судна – только пассажир, и это надо помнить. За уныние, безделье, лень, пустые разговоры и трусость он будет беспощадно пороть, за бунт – выбрасывать за борт. Велел помыться и сменить одежду.
Большой трехмачтовый дракар весь пропах горячей смолой, солью и рыбой. На нем возили в Венецию из придунайских земель хлеб, сало, кожи, солонину, осетровую икру, слитки серебра, бочки земляного горючего масла – все, чем богато восточное Подунавье и в чем нуждалась олигархическая Венеция, стремившаяся золотом и мечом установить господство над всем Средиземноморьем. В обмен везли в Болгарию изделия из металлов, сукна, стекло и оружие. Наступление завоевателей-османов на Балканы грозило уничтожением венецианских и генуэзских владений на Средиземном и Русском море, поэтому обе торговые республики жестоко враждуя между собой, поощряли ввоз оружия в Византию, Болгарию и пелопоннесские княжества.
Об опасной работе купец говорил не зря – Средиземное море кишело пиратами. А когда новички, получив копья и боевые топорики, узнали, что отплытие – завтра, им стало не по себе. Даже в невольниках они слышали: на море – война. Уже целый год близ Венеции, у крепости Кьоджа, стояли друг против друга морские армады венецианцев и генуэзцев, не решаясь начать сражение. По всей Адриатике шныряли корабли-волки воюющих сторон, топя или сжигая любое чужое судно. Какая же нужда гнала хозяина в путь в такое время?
От пристани отошли на веслах, еще до восхода. Рядом с Вавилой сидел на скамье усатый болгарин с могучими мускулами, учивший новичка тяжелому, нехитрому делу гребца. Низкая зеленая равнина какого-то острова долго скользила в гребном люке, потом осталась только голубая вода. К полудню Вавила не чуял ни рук, ни спины, грудь его словно выгорела изнутри, однако весла не бросал, работал наравне со всеми. Спас его свисток, бросивший команду наверх, к оружию. Рядом с ним у защищенного борта оказались серб и тот же усатый болгарин. Над головой, развертываясь, хлопал громадный парус, свирепый голос бритого капитана гремел, подобно иерихонской трубе. Громоздкий дракар наконец поймал ветер всеми парусами и, разрезая шипучие волны окованным носом, побежал прямо на солнце. Крылья медного дракона, нависающего над прозрачной голубизной, затрепетали, сверкая, чешуйчатое тело как будто извивалось в полете. Неужто медный волшебный зверь уносил Вавилу к свободе?..
Болгарин что-то кричал, указывая вдаль, Вавила глянул, и ему показалось – видит жуткий сон: на гребнистой синеве Адриатики смешались белые парусиновые облака с багрово-черными тучами пожаров – шло морское сражение. Он различал, как сходились большие корабли, осыпая друг друга тучами горящих стрел, пылающими бочонками смолы и земляного масла, сокрушая вражеские борта острыми носами-шпиронами, как рушились от мощных столкновений мачты и реи и на палубах сцепленных галер, дракаров, нефов и каравелл искорками сверкали шлемы морских воинов, жала копий, топоров и мечей, – там шла нещадная резня, Вавиле даже почудился звериный крик убивающих и убиваемых. Часть кораблей облепляли малые гребные суденышки, словно злобные касатки, напавшие на раненого кашалота. Иногда в них падали сверху бочки земляного масла, и в расплеснувшемся огне живьем горели десятки людей, пылающими факелами сыпались за борт… Дракар быстро удалялся в открытое море, стиралась, пропадала, картина сражения, горизонт затянуло дымом, и Вавиле чудились посеревшие волны, покрытые чадящими остовами мертвых судов, среди которых в пене и копоти плавали обломки и трупы, мелькали головы еще живых пловцов…
Лишь в Константинополе догнала их весть о морском сражении у Кьоджи, пришедшая по Дунаю. Затянувшаяся война двух фряжских держав за право беспошлинно торговать во всех портах Средиземноморья, устанавливать свои таможни и свои порядки, открывать свои колонии на скрещении торговых путей – эта «тихая» война за неограниченную наживу разразилась наконец огнем и обильной кровью. Говорили, что в морской битве погиб весь флот Генуи, находившийся у Кьоджи, пало три тысячи генуэзцев, сотни пленены, и среди них сам командующий эскадрой – для закатных стран побоище неслыханное.
У константинопольских причалов торговые генуэзские суда были сразу потеснены с лучших мест. Венецианский консул будто бы даже потребовал выселить генуэзскую колонию, занимавшую немалую часть города и обладавшую особыми привилегиями. Вавила спросил своего нового друга – усатого болгарина Александра, кто лучше из фрягов? Тот рассмеялся:
– А скажи мне, брат Вавила, какой кобель лучше бы укусил тебя: черный или белый? Но для нас теперь хуже смерти – султан, для вас – ханы, они ведь тоже одной породы, как те кобели. – Болгарин немного помолчал. – Правда, венецианцы все же не такие разбойники и людьми они поменьше торгуют. Но это пока им в Крыму воли не было. Посмотрим дальше. Султан их самих может прогнать с морей.
Наблюдая за гостями, которые приезжали из города на судно, Вавила начал догадываться, что хозяин их не простой купец. Однако расспрашивать не решился. Он чувствовал благодарность к хозяину и капитану, поверив в близость свободы: грамоту об отпущении на волю у него не отбирали, а с нею он мог бы и теперь тайком покинуть судно, не страшась рабского клейма, выжженного на бедре. Но Вавила ни за что бы не нарушил чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211