ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– Дай своим отдохнуть! Все, слуша-ай! Разом, между конными – назад! Бего-ом!
Всадники, рассовав луки в саадаки, уже обнажили мечи. Ополченцы, расстроив ряд, бросились назад между конными, и сотенная лава ринулась вперед, к своим, продолжающим рубиться в плотном вражеском окружении. Степняки от первого наскока начали подаваться, кони пошли по кровавым телам. Враги орали в лицо, орали под копытами. Выбитые из седел, зверея, кидались под лошадей, вонзали мечи и кинжалы в незащищенные животы, лошади грохались, роняя всадников, а всадники, спешив, продолжали резню. Внезапно отряд налетел на стену копий. Ордынцы спешивались, сообразив, что в теснине только так можно воспользоваться численным превосходством. Сразу три железных острия уперлись в зерцало на груди жеребца, четвертое тыкало в его окольчуженную морду, и Олекса, резко отвернув, ощутил удар в стальной набедренник, налокотником отшвырнул тянущееся к груди копейное жало. Достать мечом копейщиков не было возможности. Конь дико взвизгнул, уколотый в бок, у Олексы потемнело в глазах от гнева, он вздыбил озверелого от боли скакуна, свирепым ударом шпор послал наискось через страшную заросль, услышал треск ломающегося древка и оказался во вражеском окружении. Конь не упал, и это спасло всадника.
– С-саша-а! – донесся плачущий крик, но Олекса тут же забыл о нем. Удары растерявшихся врагов были поспешны и неверны, он даже не замечал тычков в грудь – рубил лохматые шапки, серые кожи, голые руки, открытые спины, моля только, чтобы меч не сломался, и вместо лиц, искаженных злобой и болью, вместо глаз, полных ненависти и страха, видел одно сплошное грязно-кровавое месиво, как будто струя крови плеснула ему в лицо и залила глаза. Может, оно так и было, но Олекса не имел третьей руки, чтобы проверить. Конь под ним зашатался и стал, оседая, задрал голову, пронзительно закричал, словно с кем-то прощаясь; Олекса вырвал ноги из стремян, мгновенно перебросил щит со спины на руку, соскользнул в кровавую лужу, рубанул с поворота наотмашь и завертелся, ожесточенно разя мечом и острым тарчем щита. Враги стали бросать копья, хватались за мечи, и тогда в их ряды вломились новые всадники и пешие ополченцы, увлеченные прорывом конного витязя.
– Катай, бачка! Круши собак!
Страшная секира Каримки свистела, звенела и лязгала по железу, сметая живое и мертвое. Верткий, ускользающий от ударов, как ртутный шар, Каримка словно катился через плотные ряды врагов, оставляя повсюду страшный след, и даже кожевники старались держаться в стороне от своего старшины.
– Уй, бачка! Хватит – Каримку убьешь!
Олекса вдруг обнаружил, что заносит меч над щитом кожевника. Его всадники продолжали сечу, и к ним уже прорвались уцелевшие из отрезанной части отряда, но враги снова образовали стену копий, она угрожающе надвигалась на малочисленную дружину конных москвитян. Каримка схватил Олексу за руку, силой повлек за ряды пеших ополченцев. Здесь к ним пробилась Анюта.
– Олексаша, там уж разобрано и дверь отворена!
– Я велел, – объяснил оказавшийся рядом Клещ.
Теперь Олекса видел часть москворецкой стены, почти под прямым углом сходящейся с неглинской. Множество людей сбегалось подолом в этот угол к отворенной Свибловой башне. Сюда же отступала скученная полусотня ополченцев, все время отстреливаясь от невидимых врагов – тех скрывали строения. Наверху москворецкой стены шел бой, горела широкая приставная лестница, но степняки где-то свободно проникали на стену – они обложили часть гончарной сотни в Тайницкой башне, другую часть оттесняли к Свибловой. А за спиной сражающихся грудились на стене женщины с детьми, наверное, те, что прибежали с фроловской стороны. «Есть ли у них там хотя бы веревки?» – с тревогой подумал Олекса. Угловая Свиблова башня не имела выхода на москворецкую сторону. Это сделано для большей безопасности кремлевской обороны, но сейчас отсутствие хода становилось смертной бедой для несчастных, упершихся в глухую сторону башни. Как только ополченцы на москворецкой стене падут, эти беззащитные станут добычей озверелых степняков. Стена высока, с нее не спрыгнешь.
Вдруг вскрикнула Анюта, хлестнула лошадь, помчалась к москворецкому подолу, по которому врассыпную бежали люди. Олекса не успел ее окликнуть, да и не услышала бы за шумом сечи. Каримка снова схватил его за руку:
– Уй, боярин, бида! – Он ткнул секирой вверх, и увидел Олекса: по опустевшей неглинской стене в сторону Свибловой башни бежали вражеские воины, видимо поднявшиеся на нее изнутри крепости. Чтобы перехватить их, нельзя терять мгновения. Каримка кинулся к приставной лестнице, за ним – еще пятеро.
– Поспешай, боярин, пособи им! – крикнул Клещ. – А мы тут ишшо малость потрудимся да и отойдем…
Без лошади командовать конниками Олекса не мог, и его уже заменил Клевец. У ополченцев свои начальники, а добрый рубака сейчас нужнее на стене. Да в его панцире, неуязвимом для стрел, там теперь как раз и стоять. Он бросился вслед за Каримкой, который прыгал козлом через две ступени, свирепо визжа и размахивая топором. Заметив своих на стене, ордынцы внизу усилили нажим на последний русский заслон, чтобы, смяв его, уже без оглядки отдаться грабежному разгулу.
На середине лестницы Олекса остановился с тревожной мыслью о жене и тотчас услышал, как ударила стрела в дерево возле ног, другая стукнула в щит, заброшенный на спину. Толпа в углу крепости всасывалась в башню. Маленький всадник в серебристой кольчуге скакал оттуда, бросив поводья, прижимая к груди какой-то светлый комок. Олекса догадался: с коня Анюта увидела брошенного ребенка и бегала за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211
Всадники, рассовав луки в саадаки, уже обнажили мечи. Ополченцы, расстроив ряд, бросились назад между конными, и сотенная лава ринулась вперед, к своим, продолжающим рубиться в плотном вражеском окружении. Степняки от первого наскока начали подаваться, кони пошли по кровавым телам. Враги орали в лицо, орали под копытами. Выбитые из седел, зверея, кидались под лошадей, вонзали мечи и кинжалы в незащищенные животы, лошади грохались, роняя всадников, а всадники, спешив, продолжали резню. Внезапно отряд налетел на стену копий. Ордынцы спешивались, сообразив, что в теснине только так можно воспользоваться численным превосходством. Сразу три железных острия уперлись в зерцало на груди жеребца, четвертое тыкало в его окольчуженную морду, и Олекса, резко отвернув, ощутил удар в стальной набедренник, налокотником отшвырнул тянущееся к груди копейное жало. Достать мечом копейщиков не было возможности. Конь дико взвизгнул, уколотый в бок, у Олексы потемнело в глазах от гнева, он вздыбил озверелого от боли скакуна, свирепым ударом шпор послал наискось через страшную заросль, услышал треск ломающегося древка и оказался во вражеском окружении. Конь не упал, и это спасло всадника.
– С-саша-а! – донесся плачущий крик, но Олекса тут же забыл о нем. Удары растерявшихся врагов были поспешны и неверны, он даже не замечал тычков в грудь – рубил лохматые шапки, серые кожи, голые руки, открытые спины, моля только, чтобы меч не сломался, и вместо лиц, искаженных злобой и болью, вместо глаз, полных ненависти и страха, видел одно сплошное грязно-кровавое месиво, как будто струя крови плеснула ему в лицо и залила глаза. Может, оно так и было, но Олекса не имел третьей руки, чтобы проверить. Конь под ним зашатался и стал, оседая, задрал голову, пронзительно закричал, словно с кем-то прощаясь; Олекса вырвал ноги из стремян, мгновенно перебросил щит со спины на руку, соскользнул в кровавую лужу, рубанул с поворота наотмашь и завертелся, ожесточенно разя мечом и острым тарчем щита. Враги стали бросать копья, хватались за мечи, и тогда в их ряды вломились новые всадники и пешие ополченцы, увлеченные прорывом конного витязя.
– Катай, бачка! Круши собак!
Страшная секира Каримки свистела, звенела и лязгала по железу, сметая живое и мертвое. Верткий, ускользающий от ударов, как ртутный шар, Каримка словно катился через плотные ряды врагов, оставляя повсюду страшный след, и даже кожевники старались держаться в стороне от своего старшины.
– Уй, бачка! Хватит – Каримку убьешь!
Олекса вдруг обнаружил, что заносит меч над щитом кожевника. Его всадники продолжали сечу, и к ним уже прорвались уцелевшие из отрезанной части отряда, но враги снова образовали стену копий, она угрожающе надвигалась на малочисленную дружину конных москвитян. Каримка схватил Олексу за руку, силой повлек за ряды пеших ополченцев. Здесь к ним пробилась Анюта.
– Олексаша, там уж разобрано и дверь отворена!
– Я велел, – объяснил оказавшийся рядом Клещ.
Теперь Олекса видел часть москворецкой стены, почти под прямым углом сходящейся с неглинской. Множество людей сбегалось подолом в этот угол к отворенной Свибловой башне. Сюда же отступала скученная полусотня ополченцев, все время отстреливаясь от невидимых врагов – тех скрывали строения. Наверху москворецкой стены шел бой, горела широкая приставная лестница, но степняки где-то свободно проникали на стену – они обложили часть гончарной сотни в Тайницкой башне, другую часть оттесняли к Свибловой. А за спиной сражающихся грудились на стене женщины с детьми, наверное, те, что прибежали с фроловской стороны. «Есть ли у них там хотя бы веревки?» – с тревогой подумал Олекса. Угловая Свиблова башня не имела выхода на москворецкую сторону. Это сделано для большей безопасности кремлевской обороны, но сейчас отсутствие хода становилось смертной бедой для несчастных, упершихся в глухую сторону башни. Как только ополченцы на москворецкой стене падут, эти беззащитные станут добычей озверелых степняков. Стена высока, с нее не спрыгнешь.
Вдруг вскрикнула Анюта, хлестнула лошадь, помчалась к москворецкому подолу, по которому врассыпную бежали люди. Олекса не успел ее окликнуть, да и не услышала бы за шумом сечи. Каримка снова схватил его за руку:
– Уй, боярин, бида! – Он ткнул секирой вверх, и увидел Олекса: по опустевшей неглинской стене в сторону Свибловой башни бежали вражеские воины, видимо поднявшиеся на нее изнутри крепости. Чтобы перехватить их, нельзя терять мгновения. Каримка кинулся к приставной лестнице, за ним – еще пятеро.
– Поспешай, боярин, пособи им! – крикнул Клещ. – А мы тут ишшо малость потрудимся да и отойдем…
Без лошади командовать конниками Олекса не мог, и его уже заменил Клевец. У ополченцев свои начальники, а добрый рубака сейчас нужнее на стене. Да в его панцире, неуязвимом для стрел, там теперь как раз и стоять. Он бросился вслед за Каримкой, который прыгал козлом через две ступени, свирепо визжа и размахивая топором. Заметив своих на стене, ордынцы внизу усилили нажим на последний русский заслон, чтобы, смяв его, уже без оглядки отдаться грабежному разгулу.
На середине лестницы Олекса остановился с тревожной мыслью о жене и тотчас услышал, как ударила стрела в дерево возле ног, другая стукнула в щит, заброшенный на спину. Толпа в углу крепости всасывалась в башню. Маленький всадник в серебристой кольчуге скакал оттуда, бросив поводья, прижимая к груди какой-то светлый комок. Олекса догадался: с коня Анюта увидела брошенного ребенка и бегала за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211