Она сама нервничала по этому поводу.— Вы так и не нашли времени, чтобы жениться на Адабель? — спросила Каролина, когда они сделали привал у речки, чтобы напоить лошадей. Вдали уже был виден Ларами, а Каролина так и не придумала плана.Гатри усмехнулся. Это была первая доброжелательная реакция с его стороны за весь день.— Да, Дикая Кошка, — сказал он, — мне так и не удалось сделать это.Каролина отвернулась, чтобы не видеть мечтательного выражения на его лице.— Понимаю, — сказала она, — очень жаль!— Каролина, иди сюда, — позвал он ее интригующим тоном.Она подошла и оказалась в объятиях Гатри, прежде чем смогла сказать, что не хочет ему подчиняться. Молодая женщина запрокинула голову, и их губы слились в поцелуе.Ее рот не мог не поддаться искушению принять в себя его язык. Каролина застонала. Она должна была сопротивляться, но Гатри уже приучил ее тело не слушаться доводов разума.Он держал ее ладонями под ягодицами, чуть приподняв и тесно прижимая к себе. Член его напрягся и пылал вожделением. Она чувствовала, как все более поддается желанию принять его в свое теплое томящееся лоно.— Я скучал по тебе, Дикая Кошка, — прошептал Гатри. Свои слова он сопровождал теперь покусыванием ее шеи. Он расстегнул ее брюки и спустил их вниз. Улыбка озарила его лицо, когда он увидел, что под брюками не было панталон.— Ты уже приготовилась, — усмехнулся он, Каролина напряглась и закинула голову, отвечая на его ласки.Каролина сама расстегнула рубашку и обнажила свои груди. Гатри обхватил губами сосок и стал жадно сосать. Каролина затрепетала в его руках.Здесь не было комфорта для любовных утех: чистых простыней и тепла от камина. Гатри расстелил свой плащ, и они легли, продолжая ласкать друг друга.Гатри был воином. Каролина — его женщиной. Их молодые тела, полные жизни, требовали совокупления.Когда Гатри широко раздвинул колени Каролины, она выразила удовлетворение коротким восклицанием. Затем он приподнял ее настолько, чтобы она почувствовала его член у входа в свое лоно. Гатри входил в нее с напором и мощью завоевателя. Это было как раз то, чего жаждала Каролина.С каждым движением Гатри наслаждение от слияния их плоти становилось все сильнее и острее, пока наконец не перешло в сладострастный экстаз.Когда все было кончено, Каролина томно произнесла:— Мистер Хэйес, как жаль, что мы недостаточно любим друг друга.Над ухом Каролины раздался его отрывистый смех.— Верно, Дикая Кошка, — сказал он, гладя ее спину, — но возможно, что к лучшему. Злоупотребление любовью убьет нас обоих.Каролина немного отстранилась и взглянула ему в лицо. Кровь запеклась на его ране. Бледность Гатри свидетельствовала о том, что он не вполне оправился от перенесенных испытаний.— Вы хотите сказать, что наша любовь для вас не то же самое, что любовь с «первой попавшейся женщиной?»Гатри нежно провел рукой по ее лицу.— Нет, разумеется. Наша любовь восхитительна. Но когда я с тобой, я трижды опускаюсь в ад, а затем излетаю к небесам.Она обняла Гатри и прижалась к его плечу.— Ты все еще намерен отвезти меня в Ларами?— Да, — ответил он решительно.— На этот раз, черт побери, ты будешь сидеть в камере, пока я не вернусь.— Ты не представляешь себе, как зол сейчас шериф, — волновалась Каролина. — Он ведь расценивает мой побег с точки зрения своих профессиональных способностей.Гатри рассмеялся.— Не волнуйся, Дикая Кошка, Стоун отличный парень. Если бы это было не так, я не доверил бы ему тебя.Каролина откинула назад голову, чтобы видеть лицо Гатри.— Я думала, что ты не вернешься, — сказала она. — Мне действительно казалось, что ты забыл про меня и уехал жениться на Адабель.Гатри ласкал ее нежным взглядом.— Я доведу дело до конца, — произнес он тихо. — Можешь положиться на меня.И все же мысль о водворении в тюремную камеру была ужасна. Каролина отступила назад. Она прикидывала, каковы были бы ее шансы на успех, если бы она села в седло и помчалась отсюда как можно быстрее.Каролина вздохнула. Не проехала бы она и сотни ярдов, как Гатри настиг бы ее.
Когда они вернулись в Ларами, шериф был чрезвычайно обрадован. Он вновь посадил Каролину в тюремную камеру.С нежной улыбкой Гатри наблюдал за ней. Поступь Каролины была столь же величественной, как у супруги короля Генриха VIII Тюдора Анны Болейн, представшей перед судом по обвинению в неверности. Войдя в камеру, молодая женщина присела на край койки.Гатри пообещал, что ее заключение продлится недолго и что он пошлет телеграмму мисс Фоуб и мисс Этель, чтобы сообщить им, что с ней все в порядке…— Не делайте этого. Они умрут от стыда, если узнают, что случилось, — воскликнула Каролина.— Но…— Гатри Хэйес, если вы что-нибудь скажете обо мне моим опекунам, клянусь, я все расскажу Адабель Роджерс о наших отношениях.Гатри нехотя пообещал. Он еще раз напомнил ей о необходимости находиться в камере до его возвращения. Затем Гатри ушел. Каролина столь же сожалела о его отсутствии, сколько радовалась его уходу.Шериф был чрезвычайно предупредителен по отношению к ней, несмотря на все доставленные ему хлопоты. Однако он ясно дал понять, что больше не потерпит ее выходок. Ей не разрешили больше выходить из камеры.Свою первую ночь по возвращении в камеру она беспокойно ворочалась на койке. Молодая женщина вспоминала ласки Гатри. Вскоре ее снова охватило вожделение, теплая влага покрыла ее с головы до ног. После этого она закрыла глаза и мгновенно, погрузилась в глубокий сон.Ее разбудили лай Тоба и позвякивание ключей от камеры.— Доброе утро, — сказал старик Чарли, внося поднос с пищей, на котором лежала стопка красно-белых салфеток, присланных Эми Стоун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106