– Нам не понятно, чем этот род, который вы предлагаете в качестве миссионера, является выдающимся? Он особенный своими достижениями в какой области? Расскажите подробнее о его успехах.
Натсах приготовилась к нудной констатации известной большинству присутствующих фактов.
Глава 5
Евдокия не очень представляла себе, зачем идет с группой новоиспечённых девчонок в гости к Виктору Владимировичу. Она полагалась на благоприятное развитие событий, которое само как-нибудь вынесет на нужное решение. Задумавшись о том, что полчаса назад, выдавая указания группе хвостатых в юбках относительно рационального поведения в обществе людей, подобное отношение к любой ситуации было бы охарактеризовано ей, как легкомысленное, Евдокия не сразу расслышала басистые призывы. – Мама! Мама!
Виктор Владимирович смотрел несколько удивлённо, видимо, уже с полминуты. Позади пятеро мощных дев нерешительно мялись вокруг лохматой ели. Что вызвало большее удивление спутника – низкий тембр голосов дочерей или их необъяснимое замешательство – выяснять не хотелось. Мамаша вприпрыжку поковыляла к отставшим.
– Вы что так басите? Голоса тоньше у женщин, вы же знаете. Возьмите выше, хор самодеятельный!
– Нас не пускают. Барьер почему-то поставили. Ноги болят, копыта не оторвать от земли.
– Понятно, что не пускают из зоны просто так. Маленькие, что ли, учить вас таким вещам: пообещайте, что не будете нарушать законы данной территории. Своим транслируйте, здешним и наблюдателям за зоной.
– Так, а вдруг не получится не нарушать?
– А вы постарайтесь! А там разберёмся.
– Евдокия.
– Мама! Только, мама. Вырабатывай привычку, а то ляпнешь, где не надо.
– Мама, это авантюра.
– Неужели?! А ты по-другому сможешь?
– Не знаю.
– Не знаешь, тогда слушайся. Или иди назад, в норку.
– Ты нас обрекаешь на огромный риск.
– Заметь, по вашей же просьбе, я заварила всю эту кашу. Хочешь, оставим всё, как есть?
– Нет.
– Тогда делайте, что вам говорю.
Евдокия вернулась к уже ощущающему себя неловко кандидату в друзья козлоногим. Что-то беспокоило Виктора Владимировича, занудно грызло червячком изнутри. Однако опасения интеллигента выглядеть невежливым не позволяли задавать лишние вопросы. Спутница сама объяснила ситуацию.
– Если вы не возражаете, давайте подождём пять минут моих девочек. Вон там посидим на пригорочке, а они пока свои нужды справят.
– Что, сразу всем приспичило?
– Да, с животами что-то у них.
– С животами?! А что у них с животами?
– Да слабит что-то.
– С чего это?
– Вот вы заинтересовались-то.
– Да был у меня недавно случай с одной моей знакомой. Кстати, это она здесь свои вещи забыла. Её вот тоже слабило. Но за пять минут это не прошло. Мы из-за неё в Москву на два часа позже попали. И причина расстройства желудка тоже интересная. Страх. Ваших девочек никто не напугал? Здесь в лесах дрянь какая-то водится.
– Надо у них спросить. Я не знаю.
– Пусть будут осторожнее, ходят только вместе.
На большой кочке, расположенной выше других, на которой с одной стороны восседала фея с проветривающимися зловонными ногами, торчащими из-под задранных юбок, с другой стороны в голову пытающемуся отдохнуть физику настойчиво пытались пробиться какие-то мысли. Червячок активизировался, стал грызть заметнее. От наваливающегося сомнения в правильности происходящего уже трудно было увиливать. Что-то здесь всё-таки не то. Прошло минут двадцать.
– Может, мы сходим в посёлок одни и принесём девочкам лекарство. Вдруг само не пройдёт? Я недавно был свидетелем подобного случая.
Из-за деревьев показались румяные дамы. На больных они похожи не были, скорее, все пятеро казались смущенными. Это успокоило Виктора Владимировича. Дальше пошли тесной группой рядом.
– Девочки, вы в лесу никого необычного не встречали?
– Нет.
– Вы не бойтесь, скажите мне, если что, я пойму. Не все поймут, конечно, всем говорить не надо, но мне скажите. Я вам постараюсь объяснить, что откуда берётся, и вам не будет страшно. Я старше вас, я учёный, я многое видел и всё понимаю. Могу стать вам другом, помочь, если надо.
– Правда?
– Конечно. Ваша мама помогает мне уже второй раз, я вам обязан.
– Хорошо.
Освоившиеся в юбках и в компании нового для них человека фавны ловко скакали рядом с разговорившимся на свою голову Виктором Владимировичем. Справа, подобрав неженскими руками юбки, заинтересовано заглядывая в лицо, подскакивала чрезмерно белобрысая девчонка. Очаровательная головка её странновато смотрелась на могучих плечах. «Наверное, это и есть естественная красота нашей человеческой природы, которую уж успели позабыть в городах», – думал ценитель всего прекрасного, а природного прекрасного в первую очередь, рассматривая молодую попутчицу.
– Как тебя зовут, девочка?
– А.
– Как-как?
– Миланья её зовут.
– Миланья? Красивое имя. А ты сама его стесняешься что ли?
– Нет. Забыла просто.
– Забыла! Чувства юмора не лишена ваша дочь, Евдокия.
– А лет тебе сколько?
– Сто пятьдесят.
Виктор Владимирович расхохотался.
– Артистка! И так естественно у тебя получается, Миланья! Да и правильно, не гоже задавать вопросы такие женщинам, пусть даже и юным. Поняв, что сморозил что-то не то, альбинос по имени Дирк припустился вперёд, чтобы уйти от расспросов дотошного учёного. Его место занял Певец, который уже успел приобрести некоторый опыт в общении с новым человеком.
– Меня зовут Маша. Мне двадцать лет. Я среди сестёр самая старшая.
– Ты все двадцать лет в лесу живёшь, с мамой? Или училась где-нибудь?
К таким вопросам и Маша оказалась не готова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117