— Как и все чертовы ирландцы.— Кастрировать — значит отрезать яйца большими садовыми ножницами.Выражение леденящего ужаса появилось на лице парня, а Фэллон спокойно продолжал:— Если ты еще раз дотронешься до этой девочки, руками или еще как-нибудь, я займусь тобой специально. Я даю тебе слово, — закончил он, проигрывая бритвой.Билли торопливо отступил к стене, прикрывая рукой застежку на брюках.— Вы сумасшедший, — прошептал он. — Совершенно сумасшедший.Парень проскользнул в раскрытую дверь, и его торопливые шаги разнеслись по лестнице. Входная дверь, хлопнула. Фэллон повернулся к Дженни, поднеся руку к щеке.— Как вы думаете, я могу продолжить бритье?— Я прошу вас, не уходите. Не оставляйте меня одну! — простонала она, подбежав к нему и схватив его за руки.— Мне нужно. Но пока я остаюсь здесь, он не вернется.— А потом?— Мы что-нибудь придумаем.Она отвернулась. Он коснулся ее руки.— Я вернусь через час, обещаю вам. И тогда мы выпьем по стаканчику виски. Хорошо?— Вы обещаете?— Слово ирландца!Она порывисто обняла его за шею.— Ах, как я буду ждать вас! С вами я буду очень ласковой, очень ласковой!Он коснулся пальцем ее губ.— Не стоит. Ничего не нужно. Я вернусь. Но сделайте мне одолжение.— Конечно! Но что же?— Бога ради, умойтесь!Он прикрыл дверь без шума, и она подошла к зеркалу. Он был прав, вид у нее неважный, хотя впервые за долгое время глаза Дженни улыбались. Она взяла мыло и салфетку и принялась тщательно вытирать лицо. * * * Отец Да Коста ничего не понимал. Приют был открыт вот уже час, но никто не приходил. Вот уже несколько месяцев, как он организовал раздачу бесплатного супа в усыпальнице, и такое случалось впервые.Приют не представлял собой ничего особенного, однако старые стены были покрыты известкой, в печи пылали коксовые брикеты, в зале стояли скамьи и столы. Анна вязала свитер, сидя на одной из этих скамей. Суп находился рядом с ней в большом котле, рядом громоздилась горка тарелок. Булочник отдал им несколько буханок вчерашнего хлеба.Священник подкинул кокса в печь и размешал его. Анна прервала вязание.— Что могло случиться?— Одному Богу Известно! А я не знаю.Он поднялся и вышел. Улица показалась ему безлюдной. Дождь слегка моросил. Он вернулся в бывшую усыпальницу.Ирландец О'Хара, которого Уорли назвал Большим Майком, вышел в маленький дворик и остановился у входа в храм. Он был очень высок, ростом примерно метр девяносто, с широкими плечами. Волосы его были черными, а на губах постоянно играла улыбка. Человек, который пришел с ним, был на полголовы ниже и со сломанным носом.В этот момент на углу появился Фэллон. Он двигался бесшумно и, увидев О'Хару и его приятеля, отступил в тень, чтобы сориентироваться в ситуации. Когда ирландец заговорил, Фэллон подкрался ближе и прислушался.— Все точно, я думаю, что компания, готова для этого, Дэниел. Сколько их?Дэниел щелкнул пальцами, и из темноты показались несколько силуэтов. Он быстро сосчитал их.— Восемь, как я вижу, — сказал он. — С нами будет десять.— Девять, — сказал О'Хара. — Тебе придется остаться здесь и стоять на стреме на всякий случай. Они знают, что нужно делать?— Я поговорил с ними, — заверил Дэниел. — Выдал по фунту каждому, они все перевернут вверх дном.О'Хара повернулся к людям.— Запомните вот что. Да Коста — это моя работа.— Тебя это не коробит, Майк? — спросил Дэниел. — Ведь ты ирландец. А дело будешь иметь со священником.— Я скажу тебе одну ужасную вещь, Дэниел. Среди ирландцев попадаются протестанты, и это как раз мой случай. Ну, мальчики, давайте, поворачивайтесь, — произнес он и пошел к двери.Они вошли, а Дэниел остался снаружи, прислушиваясь к первым звукам погрома из церкви. Сзади кто-то тактично кашлянул, и он повернул голову. Перед ним стоял Фэллон, держа руки в карманах.— А вы откуда взялись? — пробормотал Дэниел.— Тебя не спрашивают... Что здесь происходит?Дэниел умел чувствовать опасность, но здесь он просчитался и недооценил противника.— Что-то вроде маленькой вечеринки, — сказал он с презрением в адрес незнакомца. — Вали-ка отсюда!И он ринулся к Фэллону, уже занеся руку для удара, но схватил лишь пустоту и одновременно почувствовал жесточайший удар ногой. Он свалился на мокрую дорогу, скрючился, бормоча проклятия. Фэллон приподнял его, схватил за правое запястье и, выкрутив руку, подтолкнул ко входу. Лицо Дэниела оказалось у самого порога.Он попытался выпрямиться, поднял лицо, залитое кровью и умоляюще вытянул левую руку:— Нет, пожалуйста, не надо, пощадите.— Хорошо, — сказал Фэллон. — Тогда отвечайте. Что здесь происходит?— Им приказано здесь все перевернуть вверх дном.— Кем приказано?Дэниел замялся, и Фэллон снова ударил его ногой.— Кто приказал?— Джек Миган, — простонал Дэниел.Фэллон выпрямился и отступил.— В следующий раз ты получишь пулю в колено. А теперь — пошел вон.Дэниел вскочил, повернулся и убежал, продолжая охать и стонать.При первых же звуках, отец Да Коста понял, что происходит что-то опасное. Пока он шел в церковь, там уже перевернули одну скамью, затем другую. И вот уже чьи-то руки держат его, другие дергают за сутану. Он услышал, как испуганно кричит Анна, и, повернувшись, увидел, что О'Хара держит ее за талию.— Ну же, моя миленькая крошка, всего один поцелуй, — настаивал он.Она билась в его руках, охваченная паникой, затем вырвалась и, вытянув руки, попыталась убежать, но натолкнулась на стол, который опрокинулся. Суп пролился на пол, послышался звон разбитой посуды.Пока отец Да Коста пытался добраться до нее, О'Хара разразился смехом.— Ой, посмотрите-ка, что она наделала!И тут среди шума и треска ясно прозвучал голос от входной двери:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55