Он спустился, застегивая френчкот. Дженни ждала его у входа, одетая в непромокаемый плащ из красной клеенки. Она принужденно ему улыбнулась, надевая перчатки.— Вы готовы, как я вижу?Он открыл дверь, но удержал Дженни за плечо, когда она сделала шаг на улицу.— Ничего другого, не правда ли? Нет ничего такого, что вы забыли бы мне сказать?Она покраснела, и в ее голосе послышался гнев, когда она возразила:— С чего бы это я забыла?— Ну, тогда все в порядке, — спокойно сказал Фэллон. — Поехали.Он закрыл дверь и пошел за ней к «Мини-Куперу», припаркованному у тротуара. * * * Дюны Гримсдайка в устье реки оказались унылой плоской равниной с соляными участками, илистыми отмелями и с высокими изгородями из шиповника, блеклыми и пыльными. С самого начала истории мира сюда по тем или иным причинам приезжали римляне, саксонцы, датчане, норманны, но теперь эти места превратились в оплот призраков. Странный, нечеловеческий мир, населенный птицами — куликами, бекасами, дикими гусями, прилетевшими из Сибири на зимовку.Они пересекли городок, довольно приятный на вид, состоящий из тридцати или сорока домиков, гаража и паба. Шел очень сильный дождь, ветер швырял в море целые потоки воды, хлещущей с неба на дюны.— Через восемьсот метров после границы городка, направо, — сказала Дженни, взглянув на Фэллона. — Так сказал ваш друг.Она съехала с дороги на проселок, который был не шире, чем колея двуколки. С обеих сторон тянулись высокие изгороди шиповника, тростника и диких трав, согнутых дождем и ветром, с моря поднимался легкий туман.Фэллон опустил стекло со своей стороны и глубоко вздохнул, с удовольствием втягивая морской воздух:— Дивный пейзаж!— Я обожала бывать здесь, когда была ребенком, — сказала она. — Другого такого места нет нигде на земле. После городской жизни кажется, что попадаешь в совершенно иной мир.Чем ближе они подъезжали к морю, тем гуще становился туман, и наконец, перебравшись через дюны, они заметили строение, которое не могло быть ничем иным, кроме мельницы. Она виднелась в сотне метров от небольшой рощицы. Фэллон дотронулся до локтя Дженни, и она затормозила.— Ну что еще?— Дальше мы пойдем пешком, — сказал он.— Это необходимо?— Если я чему-нибудь и научился в этой жизни, так это тому, что нельзя верить глазам своим.Она пожала плечами и вышла из машины не споря, а Фэллон срезал расстояние и, опередив ее, прошел к мельнице через ельник.Он спрятался за кустами, и Дженни тоже пришлось встать рядом. Фэллон внимательно осматривался. Перед ним была каменная башня из трех этажей без крыши. С одной из сторон находилась жилая постройка из дерева, по виду похожая на сарай не в самом лучшем состоянии. Из железной трубы над домиком вился дымок.С другой стороны находилось огромное колесо, которое ужасно гремело под давлением воды и приводило в движением механизм мельницы.— Никаких следов его мини-фургона, — пробормотал Фэллон.— Должно быть, он поставил его под крышу, в сарай, разве нет? — возразила Дженни, которая с нетерпением добавила: — Боже мой, да решайтесь же! Идем мы или так и будем торчать здесь, в этом дерьме? Я скоро вымокну до нитки.Казалось, она сердится, ее руки слабо дрожали.— Идите впереди меня, — сказал он ей. — Если все будет в порядке, позовите меня.Она с некоторым удивлением посмотрела на него, затем пожала плечами, вышла из укрытия и отправилась вперед. Он проследил за ней, пока она дошла до сарая. Один раз она обернулась, а затем открыла одну из створок дверей и исчезла внутри.Через несколько секунд она снова появилась и крикнула:— Все в порядке! Можете идти!Фэллон еще немного поколебался, затем вздохнул и вышел из убежища, на его губах застыла усмешка. Когда он был в нескольких метрах от двери, Дженни сказала ему:— Они там.И вошла в дом. Он последовал за ней, продолжая сомневаться. В сарае пахло соломой и мышами. В углу стояла старая повозка, с другой стороны был устроен сеновал. В круглые слуховые окна без стекол проникал тусклый дневной свет. В старой печке горел огонь.Здесь не было ни малейшего намека на следы отца Да Коста или Анны, но Фэллона это и не удивило. Дженни стояла возле маленькой кровати у стены, в которой, накрытая одеялом, спала белокурая девочка.— Мне очень жаль, Мартин, — сказала Дженни с искренним огорчением. — Но у меня не было выбора.— Руки вверх, Фэллон! — крикнул кто-то.Фэллон поднял глаза и увидел на верхушке сеновала Доннера с ружьем. Рядом с ним стоял Руперт, держа в руках обрез, и тут у входа появился Гарри, бармен из «Булл энд Белла» с револьвером в правой руке.Доннер немного качнул стволом ружья.— Кажется, что пуля, выпущенная из этой штуковины, попадает в тело и вылетает наружу, унося с собой добрый кусок плоти. Так что я советую тебе не шевелиться.— А я и не шевелюсь, — заверил Фэллон без доли иронии и поднял руки.Первым к нему подошел Гарри. Вид у него был ужасающий. Левый глаз совершенно заплыл, а половина лица посинела. Он остановился в метре или двух и нацелил на Фэллона свой револьвер, пока вниз с сеновала спускался Руперт. Когда и он показался внизу, Доннер опустил ружье и присоединился к ним.— Никогда не верь девкам, мой утеночек, — просюсюкал Руперт с насмешливой улыбкой. — Я-то думал, что тебе это давно известно. Они все дряни и вруньи. Изменчивые, как луна. А вот я, например...Доннер дал ему пинка.— Заткнись и обыщи его. В правом кармане у него пушка.Руперт без затруднений нашел «чешку», а затем и конверт с деньгами. Доннер вскрыл его и присвистнул.— Сколько здесь? — спросил он.— Две тысячи, — ответил Фэллон.Доннер улыбнулся во весь рот.— Значит вот что он имел в виду, когда говорил о сверхурочных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55