— Прекрасно понимаю.— Ладно. Вот что я намерен делать. Я собираюсь обратиться к вашему начальству, может быть они смогут вразумить вас.— Вы хотите попасть на прием к мистеру О'Хэллорану. Я сам пытался увидеть его сегодня, но он отсутствует. Он будет здесь только завтра утром. Но для вас этот визит будет бесполезным.— Тогда я попрошу ордер на арест и вы отправитесь в заключение.Отец Да Коста важно покачал головой.— Делайте то, что велит вам долг. Я вас очень хорошо понимаю, инспектор. Я буду молиться за вас.Он открыл дверцу автомобиля и вышел.Миллер заскрипел зубами, когда машина отъезжала.— Он будет молиться за меня! Представляете себе?— Я понимаю, шеф. Святой человек, да? * * * В церкви было холодно и сыро, когда священник вошел в нее. Перед службой почти не оставалось времени. Он чувствовал, что устал, страшно устал. День выдался ужасный, это был самый страшный день со времен концентрационного лагеря в Шонг Саме. Эх, если бы Миллер и Фэллон со всей компанией попросту бы исчезли с лица земли!Он погрузил пальцы в святую воду и заметил, что в часовне святого Мартина зажглась спичка. Она осветила лицо человека, находящегося там и зажигавшего свечу.На секунду время остановилось, а затем из темноты возник сам дьявол во плоти. Глава восьмаяДьявол и его деяния — Что вы здесь делаете, мистер Миган? — спросил отец Да Коста.— А вы знаете, кто я такой?— О да! Я с юных лет умел узнавать дьявола.Миган секунду смотрел на него с удивлением, затем разразился смехом, откинув голову назад; его смех гулко разнесся под сводами.— Это великолепно, это мне нравится!Священник ничего не ответил, и Миган пожал плечами, поворачивая голову к алтарю.— Я ходил сюда ребенком. Я пел в хоре. Вы мне не верите, так ведь?— А что следовало бы?— Я столько раз всходил на этот алтарь, когда была моя очередь служить мессу. Красная сутана, белая накидка. Моя мать отбеливала эти накидки каждую неделю. Она обожала, когда я показывался наверху. В то время здесь служил кюре отец О'Мэйли.— Я слышал о нем.— Суровый, словно старая кожа, такой был парень! — Миган пустился вспоминать, очень довольный сам собой. — Помню, как однажды в воскресенье вечером два ирландца, пьяные в стельку, вломились в церковь. Было это перед вечерней службой. Они тут изрядно набезобразничали — все опрокидывали и ломали. А он их вытурил, вы бы только видели — как это было! Пинок — и они уже на улице! Он кричал, что они осквернили Дом Господень и все такое прочее... Старый набожный чертяка, вот кто он был. Однажды он накрыл меня с пачкой сигарет, которую я стянул в лавке на углу. И что вы думаете? Он позвал фараонов? Нет, он попросту отметелил меня тростью в ризнице. Ха! Это сделало меня честным на целых две недели! Клянусь вам, отец мой.— Что вам здесь надо, мистер Миган? — спокойно повторил священник.Миган широким жестом обвел церковь.— Да, здесь все было иначе, это я вам говорю. Тогда здесь было красиво, настоящее зрелище, а теперь... Стены вот-вот обрушатся. У вас есть реставрационный фонд? Похоже, что с этим дела обстоят плохо.Тогда отец Да Коста все понял.— И вам хотелось бы помочь мне, я правильно говорю?— Именно, господин кюре, совершенно верно.Позади них открылась дверь, они повернули головы и увидели старую женщину с корзинкой. Пока она крестилась, священник пробормотал:— Мы не можем говорить здесь. Пойдемте.Они воспользовались подъемником и оказались на колокольне. Дождь еще шел, но туман рассеялся, и перед ними открылся замечательный вид на город. Даже виднелась граница песчаных равнин в пяти-шести километрах от церкви. Миган казался искренне очарованным.— Смотрите-ка! Я поднимался сюда всего один раз, но тогда я был ребенком, и находился внутри колокольни. Теперь — совсем другое дело.Он перегнулся через перила и указал пальцем на пустырь, на котором работали бульдозеры, расчищая мусор.— Мы жили там, Кибер стрит, дом тринадцать.Он повернулся к отцу Да Косте, который продолжал хранить молчание. Понизив голос, он спросил:— Этот договор между Фэллоном и вами... Вы намерены его соблюдать честно?— Какой договор?— Вам прекрасно известно, о чем я говорю! О трюке с исповедью. Я в курсе дела, он мне все рассказал.— В таком случае, если вы католик, вы должны знать, что я ничего не скажу. Тайна исповеди будет абсолютной.Миган разразился смехом.— Я знаю. Ну и хитрец этот Фэллон. Он вам лихо заткнул рот, а?Маленькая искорка ярости сверкнула в глубине души Да Косты, и он глубоко вздохнул, чтобы погасить ее.— Можно сказать и так.Миган еще раз рассмеялся.— Как бы то ни было, отец мой, я всегда оплачиваю свои долги. Сколько? — спросил он, обводя жестом церковь, леса и все остальное. — Чтобы отреставрировать все?— Пятнадцать тысяч фунтов. За необходимые предварительные работы. А позже нужна будет большая сумма.— Хорошо. С моей помощью вы смогли бы получить необходимую сумму за два-три месяца.— Могу я знать, каким образом?Миган закурил.— Для начала есть клубы. Их наберется не один десяток по всему Северу. Достаточно одного моего слова, чтобы они пустили шапку по кругу.— И вы серьезно думаете, что я приму эти деньги?Миган искренне изумился:— Да ведь это же просто деньги, что же еще? Кусочки бумаги, разменная монета, как говорят сведущие люди. Разве вам не это нужно?— Был случай, о котором вы, вероятно, забыли, мистер Миган, когда Христос изгнал торговцев из Храма. И он не просил у них платы за уступку.— Я не понимаю.— Хорошо, поставим вопрос иначе. Моя вера учит меня, что примирение с Господом всегда возможно. Всякий человек, как бы низко он ни пал, как бы страшен ни был его грех, не лишается права на милосердие Бога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55