И главный юридический советник истца — Тернер Прескотт. Тот самый Тернер Прескотт, чье имя значится в списке. На этот счет у Фэлкона сомнений не было. Он вглядывался в мерцающий экран компьютера. И тут перед ним открылась вся чудовищность замысла этих людей.
Внезапно заверещал телефон. Фэлкон услышал, как застонала Алексис. О Господи, и как же это он не догадался вилку из розетки вытащить? Теперь уже поздно. Фэлкон никак не мог оторваться от экрана. Надо еще разобраться с Резерфордом и Хендерсоном. Но времени больше нет. Он выключил компьютер и бросился к двери.
* * *
— Борман?
— Я.
— Это Уинтроп.
— Слушаю.
— Ну, как там дела?
— Учитывая то, что мне вот-вот предстоит умереть, можно сказать, неплохо.
Кажется, Уинтропа не развеселил намек на спектакль, который собирается поставить Феникс Грей.
— У Прескотта ничего не изменилось, все еще собирается взорвать свою бомбу завтра в суде? — спросил Борман.
— Ну да.
Борман рассмеялся.
— Право, даже не верится, что проект «Плеяда» вот-вот осуществится.
— Да. Мы в шаге от цели. Слушайте, сегодня, не позднее трех, вам с Греем надо убраться из Нью-Йорка. Как только Прескотт выложит на стол свои экологические карты, на вас всех собак спустят.
— Не беспокойтесь, не будет меня здесь. До обеда схожу в банк, а в час уйду, чтобы поспеть в Ла-Гуардиа на двухчасовой рейс до Лос-Анджелеса. Во всяком случае, так подумают все. Считается, что мне нужно посетить наше калифорнийское отделение. На самом-то деле, конечно, я там и носа не покажу.
— Хорошо. А ключи от машины вы оставили там, где Грей может до них добраться?
— Спокойно, спокойно, Грэнвилл. С Фениксом я говорил. Все под контролем.
— Ладно, вы уж извините меня, ведь я четыре года только и жил и дышал одним этим делом.
— Кандидата в покойники Феникс нашел? А то в понедельник, когда мы разговаривали, его еще не было.
— Нашел. — Уинтроп немного помолчал. — А как Барксдейл и Фэлкон вчера слетали в Толедо?
— Да вроде все в порядке. Барксдейл вчера, как вернулся, сразу позвонил мне. Они уволили Сотоса и еще кучу дел провернули. Имея в виду завтрашнее выступление Прескотта, пожалуй, даже слишком много, ведь все это только для отвода глаз. Впрочем, кашу маслом не испортишь, понятно ведь, что по идее Южный Национальный и должен как можно скорее брать быка за рога. Естественно, ни Барксдейл, ни Фэлкон ни о чем не догадываются.
— Да, а с ним-то как?
— Все нормально. Вчера он в последний момент улетел из Толедо вместо Нью-Йорка в Даллас. Какую-то новую сделку проворачивает.
— Это точно? — В голосе Уинтропа послышалась некоторая настороженность.
— Точно. Да, раз уж о нем зашла речь, мы когда запустим компромат на Фэлкона?
— Только на следующей неделе. Завтра Бейли Хендерсон напишет у себя в «Файнэншиал кроникл» о деятельности «Лоудстар», а в пятницу или в субботу опубликует материалы Лейна. Так что не стоит сразу раскрывать все карты.
— Пожалуй, только...
— Извините, Борман, мне тут по другому телефону звонят. Понятия не имею, кто бы это мог быть. Ладно, сейчас разберемся. Вы еще долго дома будете?
— Десять минут.
— Может, успею перезвонить. Если нет, найду вас в банке.
— Да? А я-то думал, вы не хотите звонить мне в Южный Национальный. Впрочем, сейчас мы уже так близки к финишу, что это вряд ли имеет значение. Ладно, все.
— Пока, Грэнвилл.
Уинтроп, не попрощавшись, переключился на другую линию.
— Да? — В трубке было слышно затрудненное дыхание. — Слушаю вас. Кто это?
— Чеймберс.
Уинтроп сразу понял: что-то случилось. Он даже не упрекнул собеседника за то, что тот звонит по этому номеру, хотя не раз предостерегал от этого и Чеймберса, и других.
— Что там у тебя, Девон?
— Э-э... как бы сказать... плохо дело. Очень плохо.
— Да что случилось-то?
— Самому до сих пор не верится. — Чеймберсу было трудно говорить. — Беда.
— Объясни толком, в чем дело?
— Взлом.
— Взлом? Какой? Где?
— Да здесь, в «Пенн-мар».
— Девон, выражайся яснее. Просто скажи, что случилось. У меня нет времени загадки разгадывать.
— Я сам только что все узнал. Сначала эти ребята связались с Лэндоном. А он и понятия не имел, что я устроил в этой комнате свой кабинет. То есть это он утверждает, что не имел, но я ему верю.
Речь Чеймберса напоминала нечленораздельное бормотание, но от того, что Уинтроп понял, у него волосы на затылке зашевелились.
— Комната, которую ты используешь под кабинет, — это туда кто-то вломился? — Уинтроп говорил как учитель со школьником, но другого выхода не было. Чеймберс еле-еле выдавливал слова.
— Да.
— Взломщики что-нибудь похитили?
— Убит охранник. Полиция считает, что он застал незваного гостя врасплох. Он застрелен из собственного пистолета. А пропало... пропали мои материалы.
— Какие материалы?
Чеймберс молчал.
— Какие материалы, Девон? — Уинтроп едва сдерживался.
— Материалы, касающиеся «Семерки», экологической информации «Пенн-мар», недвижимости компании «Лоудстар». Словом, все.
— Ты шутишь? Это розыгрыш такой? Скажи, что это дурацкая шутка и ты просто решил посмеяться надо мной напоследок. Ну же! Если это правда, нам грозит катастрофа.
На другом конце провода повисло молчание. Уинтропу стало жарко. Фэлкон!
— Отдел переводов.
— Эдди? — Фэлкон нарочно понизил голос.
— Он самый.
— Эдди, это Эндрю Фэлкон. — Вообще-то на сей раз можно было позвонить и из дома. Теперь он сюда не скоро вернется. Но если в его квартире завелись «жучки», если они прослушивают его — а кто эти «они», ему теперь известно, и что прослушивают, тоже сомнений нет, — то и до Мартинеса легко доберутся. А этого допустить нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118