В тот момент, когда последние вскрыли конверт и объявили о его содержимом, речь прервалась. Собравшиеся взорвались аплодисментами, продолжавшимися не менее четверти часа, а шестеро старших участников общества и заканчивающий в этом году университет их юный товарищ наблюдали за этим взрывом восторга со сдержанным удовлетворением.
После Второй мировой войны деятельность «Семерки» приобрела ярко выраженный политический характер, ее члены неизменно вступали в заговор с представителями консервативной идеологии. Традиции крупных пожертвований в университетский фонд они не изменяли: сумма всегда включала в себя цифру 7. Но основные свои усилия они сосредоточили на работе с губернаторами и конгрессменами, недружественно относящимся к господствующим республиканским взглядам.
Членство в «Семерке» было пожизненным, всего за историю существования в нее входило сорок девять человек. На торжественной церемонии вступления неофиту в области предплечья накалывали едва заметную «Семерку», различимую лишь через сильную лупу. Тут же с него брали клятву на крови хранить тайны общества, а также обещание любыми способами поддерживать других членов «Семерки». После смерти члена «Семерки» его принадлежность к ней определяли по цифре 7 в конце некролога в «Нью-Йорк таймс», а также по имени на простой, без названия, доске при входе в гарвардскую часовню. Смысл ее был ведом всем, хоть сколько-нибудь связанным с Гарвардом.
В общество никогда не входило более семи членов. По смерти одного его место в течение нескольких дней занимал другой, отобранный из длинного списка кандидатов, за которыми постоянно присматривали. Новые члены более не рекрутировались из числа студентов — эта традиция оборвалась в 1945 году. Дела, коими занимались члены общества, были слишком деликатными, чтобы посвящать в них молодых людей, еще не определивших свою политическую позицию. Новыми членами становились люди, уже снискавшие видное положение в больших корпорациях, крупных юридических фирмах, правительственных учреждениях, а также на верхних этажах Уолл-стрит. Эти люди обладали крупным капиталом, твердо придерживались консервативных взглядов и, ко всему прочему, были выпускниками Гарварда. Такие требования предъявлялись к членам «Семерки».
* * *
Раскуривая длинную сигару, Грэнвилл Уинтроп обежал взглядом собравшихся. Тернер Прескотт, управляющий партнер компании «Кливленд, Миллер и Прескотт»; Девон Чеймберс, бывший председатель правления компании «Дюпон де Немур»; Уоллес Борман, председатель совета директоров Южного Национального банка; Уильям Резерфорд, бывший глава Европейского департамента ЦРУ; Уэнделл Смит, председатель правления Федерального резервного банка города Нью-Йорка; наконец, Бейли Хендерсон, президент и главный редактор «Файнэншиал кроникл». Важные люди. Влиятельные. Все как один.
И люди одной породы. Они принадлежат одной политической партии, все они богаты, все придерживаются консервативных убеждений, у всех жена и дети. Никто никогда не разводился, хотя любовницы кое у кого есть. Каждый входит в самые разные гражданские объединения и благотворительные общества. И каждый может похвастать высоким происхождением. Каждый, кроме Резерфорда.
Резерфорд учился в Гарварде по, так сказать, футбольной стипендии (номинально университеты, входящие в так называемую «Лигу плюща», спортивных стипендий не выделяют, называя их материальным вспомоществованием спортсменам) — мастерства, чтобы играть за команды таких футбольных монстров, как университеты Алабамы или Нотр-Дам, ему явно не хватало, — а с другой стороны, семья была не столь состоятельна, чтобы оплачивать обучение сына в Гарварде. По завершении сильно приукрашенной карьеры игрока сборной команды университетов «Лиги плюща», Резерфорд завербовался в армию, где быстро дорос до подполковника. Затем был переведен в ЦРУ и через четыре года стал руководителем Европейского департамента этого учреждения. Резерфорд свободно говорил на испанском, русском, французском и немецком, прекрасно владел оружием и новейшими методами сбора разведывательной информации. Сентиментальностью, мягко говоря, не отличался и жизнь человеческую почти ни во что не ставил.
В 1981 году в авиационной катастрофе, прямо над Вашингтоном, погиб Ричард Стал, летевший самолетом компании «Эйр Флорида». Он исполнял тогда обязанности администратора «Семерки». Участники общества связались с Резерфордом, и тот не раздумывая принял предложение войти в его состав. Отныне он полностью посвятит жизнь повседневной деятельности «Семерки» и станет ближайшим помощником Грэнвилла Уинтропа — лидера группы. А денег будет зарабатывать в год больше, чем за всю свою карьеру в армии и ЦРУ, вместе взятых. Резерфорд ушел в отставку из ЦРУ и привел с собой в «Семерку» Феникса Грея, человека, разбиравшегося в убийствах лучше, чем Бог или Сатана.
Нынче вечером «Семерка» собралась в небольшом, в двадцать пять акров, поместье Прескотта, Уортингтон-Вэлли, — пышно поросшем зеленью участке конного завода, в двадцати милях к северу от Балтимора. Место это выбрали, во-первых, потому, что жена хозяина была в отъезде и, значит, никто их тут не потревожит, а во-вторых, на следующее утро ему предстояло быть на судебном заседании в центре Балтимора.
— Что ж, господа, начнем, — повелительно проговорил Уинтроп, и все разом умолкли. — Я счел необходимым в последний раз собрать вас перед тем, как проект «Плеяда» станет достоянием гласности. — Уинтроп немного помолчал. — Полагаю, всем вам известно о трагической гибели директора Филипелли в Монтане в минувшую субботу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118