Раз Филип не в силах помочь, я не стану искать других путей».Он накрыл ее ладонь своей теплой рукой.— Джесс, я очень хотел бы помочь вам, но совершенно не представляю, как надо действовать.Глаза Джесс чуть ожили. По крайней мере Филип не считает ее дурой и не осуждает.— Я тоже не представляю. Поэтому и обратилась к вам.— Но даже если бы я мог… Мы только что заключили большой контракт и теперь крайне заняты…Она посмотрела на салат из шпината. Безнадежно. Намек ясен.— Кто, кроме хозяйки пансиона, знает правду? — тихо спросил Филип.— Я составила список. Занесла туда, конечно, и доктора по фамилии Ларриби.Джесс старалась не слишком обольщаться надеждой, когда Филип достал блокнот и начал записывать.— Имени его не помните?— Уильям. Уильям Ларриби. Я запомнила это потому, что, когда он приходил, все время таращилась на его табличку с именем, избегая смотреть ему в глаза. Мне было стыдно…Она обвела взглядом зал. Неужели все эти люди пережили такое же горе и позор?— Но я понятия не имею, где сейчас доктор Ларриби и жив ли он. — Джесс посмотрела на Филипа и попыталась улыбнуться, убеждая себя, что во всем случившемся нет ее вины. — Кстати, доктор Ларриби помог и вам появиться на свет.— Я ему чрезвычайно признателен. Кто еще?Джесс припомнила свой список:— Бад Уилсон. Это местный шериф и почтмейстер. Они с мисс Тейлор… были друзьями. О его судьбе я тоже ничего не знаю.— А ваши подруги?— Я разговаривала с Джинни. Она не в курсе. Сьюзен в Англии. А Пи-Джей… Нас там было только четверо.Филип отправил в рот кусочек лосося.— А из людей, не связанных с «Ларчвудом», кто-то знал, что вы…— Беременна? Только отец. И, естественно, Ричард. Ну, тот, который… — Она смешалась.Филип все понял и кивнул.— Мне очень тяжело, — призналась Джесс. — Спасибо за вашу доброту.Брови Филипа сдвинулись, и Джесс отметила, что для такого молодого человека у него многовато морщин на лбу.— И все? Больше никто не знал?Джесс закусила губу:— Ну, еще мой бывший муж. И детям я рассказала — как раз перед нашей встречей. И еще, разумеется, были в курсе Готорны, приемные родители Эми. Все.Филип отправил в рот еще кусочек лосося, а морщины на его лбу стали заметнее.— Каковы условия вашего брачного контракта?— Брачного контракта? — удивленно переспросила Джесс.Филип отложил вилку.— Поймите меня правильно, я не хочу вмешиваться в ваши личные дела. Но серьезные конфликты внутри семьи часто возникают на почве контрактов. Особенно если супруги разводятся. — Он сделал большой глоток воды. — Вам это, конечно же, известно.Джесс вновь отвела взгляд.— Филип, я в разводе четыре года. И до сих пор проблем не возникало. Не понимаю, почему они должны появиться именно сейчас. — Она опять посмотрела Филипу в глаза. — По-моему, отправной точкой должен стать Вайнард. Это хотя бы что-то определенное.— Знаете вы кого-нибудь, кто связан с этим островом?— Мисс Тейлор жила на Кейп-Коде. Если это не совпадение, то что же еще?Внезапно Джесс почувствовала усталость. Наверное, она поведала историю своей жизни слишком молодому человеку.— Скажите мне, Джесс, что вы предпримете, если мне не удастся вам помочь?— Ничего. Махну на все рукой.— Может, лучше посоветовать вам поступить так сразу?Она замерла.— Филип…— Джесс, я очень обязан вам. Я прожил с Пи-Джей несколько незабываемых месяцев. Если бы не вы, я бы с ней никогда не встретился.На глаза Джесс навернулись слезы.— Не могу ничего гарантировать, — продолжал Филип, — но по крайней мере постараюсь выяснить, вашей ли дочерью была Эми Готорн. — Он криво усмехнулся. — Но, как я уже сказал, у меня здесь свое дело и брат, который придет в ярость, если я не буду выполнять свои обязанности.— Если вы скажете мне правду про Эми, — Джесс улыбнулась и вытерла слезы, — я больше не потревожу вас. Обещаю.Вечером того же дня Джесс стояла в своей квартире перед шкафом и размышляла: надеть темно-синее платье или цвета кокоса или принять слабительное?В животе у нее роились бабочки. В детстве она как-то нарисовала этих бабочек: желтые, оранжевые, голубые, зеленые крылья лупят по розовым внутренностям. Правда, одно обстоятельство ее тогда удивляло: если они так лупят, то почему же ей не щекотно? Почему хочется плакать, а не смеяться? И почему такое случается каждый раз накануне какого-нибудь ответственного события, когда надо читать стихотворение в классе мисс Уинслоу или впервые беседовать с хозяйкой «Ларчвуд-Холла»?Конечно, к моменту приезда в «Ларчвуд» Джесс уже знала, что бабочки эти — лишь симптом нервного напряжения, которое сводит с ума, поскольку его невозможно снять.Сейчас она хорошо сознавала, кто в ближайшие двадцать четыре часа способен свести ее с ума. Дамы из аристократического клуба, все эти Селии Бойнтон, Дороти Сандерс, Луизы Кимбалл и им подобные. Бывшие подруги. Джесс разошлась с ними и приобрела новый социальный статус: разведенная, работающая, не обедающая между гольфом и теннисом, не убивающая время.Теперь она шила шторы для роскошных домов, в которых когда-то развлекалась, и тратила душевные силы на поиски оставленной дочери. Между тем возможно, что та давно стала взрослой женщиной.Так почему же Джесс стоит и раздумывает, что надеть завтра? В чем ей предстоит вернуться в престижный Гринвичский клуб, членом которого она в свое время состояла, перед тем как окончательно изменить социальное положение?Впрочем, незачем беспокоиться: и Селия Бойнтон, и Дороти Сандерс, и Луиза Кимбалл появятся в клубе не раньше чем через месяц, а то и полтора, когда деревья снова зазеленеют, а винный погреб наполнится, то есть когда откроется очередной сезон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86