Огромный письменный стол вишневого дерева, удобные кресла, афганский ковер, украшенные резьбой стены — все это создавало ощущение успеха, которое не чуждо даже Филипу.— Ну что, хороший ход? — спросил Джозеф.Филип улыбнулся:— Напомни мне поблагодарить Макгинниса и Смита.— У тебя скоро будет возможность это сделать. — Джозеф взял свой кейс. — Мы вместе ужинаем в клубе. В семь тридцать.— Сегодня? — удивился Филип и почти воочию увидел синие пластиковые стулья и доктора Ларриби.— Только не говори мне, что у тебя другие планы на вечер.— Жаль, что ты не предупредил меня заранее.Джозеф опустил кейс на пол.— У тебя наконец появилась личная жизнь?— Нет, Джозеф, не личная. Я должен оказать услугу товарищу.Джозеф удивленно приподнял брови.— Ну, не совсем товарищу, скорее клиенту. Он вполне платежеспособен, — объяснил Филип.Джесс заявила, что заплатит ему, хотя он не желал брать у нее деньги. Филип отвел глаза, опасаясь, как бы старший брат не заметил, что он лжет.— Ты что-то скрываешь от меня, братишка.Филип не ответил. Ему совсем не хотелось вилять и хитрить. Он просто не знал, что сказать.— Раскалывайся, Филип. Не забывай, я тебе не только компаньон, но и брат.Зашипели батареи отопления, и комната стала быстро нагреваться.— Ладно, забудем об этом. Значит, в семь тридцать в клубе. Согласен. Свои дела я отложу на завтра.— Что? Завтра среда, ужин у мамы.— Да-да, среда. Верно.Когда же наконец он сможет жить самостоятельно?— Я бы на твоем месте оделся получше. Камилла намекнула мне, что мама присмотрела для тебя очередную девушку. — Джозеф лукаво подмигнул. — Если, конечно, эти тайные дела позволяют тебе встречаться со знойными красотками.— Знойные красотки? Господи, да меня устроит и просто приличная девушка.Он произнес эту фразу как мальчишка, желающий держаться солидно, чтобы походить на взрослых.— Филип, мама о тебе беспокоится. Она хочет, чтобы ты остепенился.Странно, никому нет дела до того, что Филипу еще рано остепеняться, покупать подобно Джозефу и Камилле дом в пригороде, чтобы провести в нем остаток дней с женой, которая, надо полагать, не одобрила бы его привычку швырять носки на пол. Еще бы, ведь Филипу уже почти тридцать — считается, что в таком возрасте пора заводить семью.Джозеф дружески потрепал Филипа по плечу:— Утешь маму, братишка. А теперь идем подписывать бумаги, чтобы стервятники не увели этот офис у нас из-под носа.— Хорошо, идем.Филип надел шерстяной шарф и застегнул пальто. Ладно, доктор Уильям Ларриби подождет. Тем временем он завершит дела с Макгиннисом и Смитом, за сим последуют ужин у мамы и девушка, на которую возлагаются такие надежды. В конце концов Филип обязан сделать все, чтобы перебраться с братом в центр. Джесс потерпит еще пару дней.Пока Мора собирала вещи для вояжа на Багамы, Джесс всячески старалась скрыть раздражение и досаду. Почти пять лет назад Мора, шестнадцатилетняя беременная испуганная девочка, явилась к Джесс… Чарльз, обозвав ее шлюхой, потребовал сделать аборт, а она наотрез отказалась. Он кричал, что Мора испортила его жизнь, погубила деловую репутацию. Разумеется, Мора простила отцу свои слезы и обиду.А вот Джесс ничего ему не простила. Ведь если бы тогда — , у Моры не случился выкидыш, сейчас у нее на руках был бы четырехлетний внебрачный ребенок, о котором деловые партнеры Чарльза деликатно умалчивали во время приемов, и она не получила бы от отца приглашения на катамаран.Да и сама Мора, пожалуй, приняла приглашение лишь потому, что Чарльз разрешил Эдди присоединиться к ним.— г Мам, — заговорила Мора, швыряя в сумку лифчик, — я понимаю, ты не в восторге от того, что я еду с папой. Все будет хорошо, поверь. Кстати, мне давно пора познакомиться с мачехой. Теперь на многое смотрят по-другому. Совсем по-другому. Мы должны принимать вещи такими, какие они есть.«Интересно, — подумала Джесс, — Мора своим умом дошла до этого или такие мысли ей внушили на курсе социального развития?»— Да, — тихо отозвалась она, — с этим трудно спорить.— Мам, а почему ты никуда не ходишь? — спросила Мора так неожиданно, что Джесс испугалась.— Куда же мне ходить? — Она улыбнулась.— В рестораны. В театр. Или съездила бы куда-нибудь.— На Багамы? На катамаране?— Мама, перестань быть мученицей. Тебе надо пожить в свое удовольствие.— Мученицей? Вот, значит, какой я тебе представляюсь?— Нет. Впрочем, не знаю. Ты столько вкалываешь на работе. До сих пор готовишь Тревису ужин. Господи, ты даже рубашки ему стираешь!— Мора, Тревис учится в школе. Он ребенок.— Мама, через несколько месяцев он станет совершеннолетним. А для тебя он все еще ребенок. И мы с Чаком тоже.Джесс заглянула в чемодан Моры, стараясь переварить услышанное.— Вы — мои дети, — сказала она. — На мне лежит ответственность за вас. Я не считаю вас детьми, а просто забочусь о вас.В эту минуту Джесс ненавидела колледж, в котором Мора набралась этой психобелиберды.Мора присела рядом с матерью на край постели и обняла ее.— Мама, я ни в чем не обвиняю тебя. Но Тревис скоро поступит в колледж, и что ты тогда будешь делать? Работать по двадцать четыре часа в сутки? В жизни столько интересного!— Что ж, отвечу тебе. Когда Тревис уедет, я буду валяться в постели и читать хорошие книги. Буду разогревать обеды в микроволновке и наслаждаться покоем.Именно о таком времяпрепровождении Джесс и мечтала, но теперь, когда она призналась в этом дочери, вдруг поняла, что, по сути, обречена на горькое одиночество.— Ты бы хоть Кики Ларсон позвонила. Вы ведь дружили когда-то. Она тоже в разводе.Джесс невесело рассмеялась:— О да, Кики в разводе, что верно, то верно.Джесс не рассказывала дочери, что прошлой осенью Кики Ларсон вытащила ее поужинать в отеле «Вековые дубы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86