Филип поднял с земли мяч и бросил его в сумку. Наверное, Джозеф посоветовал бы ему последовать за Роном в раздевалку и навешать ему на уши еще немного лапши, ведь это так важно для завоевания симпатий клиента. Но у Филипа болело все тело. Он сделал все, что было в его силах.Нет, лучше бы он занимался бегом.Вернувшись в офис, Филип начал переставлять ручки в подставках, намеренно не глядя на часы, которые показывали 3:07, и изображая полное безразличие к тому, что происходит на совете директоров в «Макгиннис и Смит».Конечно же, это было чистым притворством. Он понимал, что, несмотря на всю разницу в характере, Джозеф печется об их общих интересах. Так было и так будет. Филип еще учился в университете, когда умер отец. Пока Филип посещал юридический колледж, Джозеф работал. Это Джозеф убеждал мать не тревожиться о будущем, говорил, что разработал план, который поможет им с Филипом сохранить отцовскую юридическую фирму и обеспечивать мать до конца ее дней. Разумеется, Филип соглашался с ним.Он бросил быстрый взгляд на часы. Долго ли будет продолжаться заседание? Перевесит ли в конце концов старая дружба Эда и Джозефа?Филипу в глубине души не хотелось, чтобы она перевесила. Он предпочитал завоевывать авторитет только трудом. На протяжении последних полутора лет Филип изучал потенциального клиента, его конкурентов, штудировал авторское право и законы Интернета, которых десять лет назад, когда он окончил Колумбийский университет, просто не существовало. Скучная, рутинная работа, но Джозеф ожидал от брата хороших результатов. И Филип добился их. А сейчас ему хотелось, чтобы Джозеф и мать гордились им. Даже если ему придется играть в рэкетбол всю оставшуюся жизнь.Джозеф сунул голову в кабинет Филипа.— Не забудь, мама ждет нас к ужину. — Он взглянул на часы. — Может, нам суждено сообщить ей хорошие новости.Филип невозмутимо расставлял ручки! Ему очень хотелось остаться в среду вечером в городе, рано лечь или бездумно посмотреть перед сном телевизор.— Когда мы что-нибудь узнаем?— Думаю, часа в четыре.Филип кивнул.— Ну-ну, братишка, спокойно. Не вспотей.— Я не потею, — сказал Филип.Но через несколько минут, когда секретарша в приемной нажала кнопку и на столе Филипа раздался зуммер, его прошиб пот, а сердце забилось сильнее. Оставив наконец свои ручки, он потянулся к трубке:— Да, Мэрилин?— Мэрилин работала у вас на прошлой неделе. А я — Сэнди. Вы меня помните?Филип прикрыл глаза.— Да, конечно, Сэнди. В чем дело?По миганию красной лампочки он уже знал, что ему кто-то звонит. Филип сразу ощутил гордость: «Макгиннис и Смит» звонят ему, не Джозефу. И тут же гордость сменилась страхом: а вдруг они не стали звонить Джозефу, потому что новости неутешительные? Может, Эд не решается сообщить однокашнику, что от его услуг отказываются?— Кто-то вам звонит.— Этот человек не представился?Сэнди выдержала паузу, и Филип заерзал на стуле.— Нет… А надо было спросить? Может, соединить вас?— Да, Сэнди, конечно. Я возьму трубку.Но не успел он отключить линию внутренней связи, как девушка добавила:— Я не спросила, кто это, потому что звонит женщина.Женщина? Какая еще женщина? Наверное, мама. Подружек у Филипа не было: занятость в течение многих лет не оставляла ему времени на амурные дела. А может, не желая его огорчать, Рон попросил позвонить свою помощницу?— Не хочу быть юристом, — простонал Филип и потянулся к телефону.— Это Филип? — услышал он женский голос. — Филип Аршамбо?— Да. Чем могу быть полезен?— Филип, не знаю, помните ли вы меня. Мы встречались несколько лет назад…Перед его внутренним взором пронеслась вереница женских лиц.— Да-да, говорите.— Филип, меня зовут Джесс Рэндалл. Я старая подруга… Пи-Джей.Все лица исчезли, и вместо них появился образ красивой женщины в тюрбане. Ее изумрудные глаза смотрели прямо на него. Пи-Джей. Эта женщина взяла Филипа за руку и задержала его ладонь в своей. Она оказалась его матерью, и познакомился он с ней благодаря Джесс Рэндалл. Джесс разыскала его, привела к ней и подарила те несколько месяцев любви и нежности, которым пришел конец, когда Пи-Джей умерла.— Джесс, — тихо выдохнул Филип, — как я рад вас слышать! Как вы живете? — Он смахнул со щеки слезу.— Спасибо, у меня все хорошо. А как вы? У вас ведь юридическая фирма в Манхэттене?Филип вдруг вспомнил, что приближается решающий момент.— Да, отцовская. Мы долго боролись за выживание, но пока дела идут неплохо.— Я знаю. Мне дала ваш номер… ваша мама. Она очень гордится вами.— Да, матери все такие.Филип напомнил себе, что Джанина Аршамбо — его мать. Она вырастила его, любила и готова была всем для него пожертвовать. Джанина любила его не меньше, чем Джозефа, тоже приемного сына. К счастью, Филип не рассказал ей о встрече с Пи-Джей, ибо не хотел огорчать ее. Да и Джозефу он поведал об этом только по глупости.— Джесс, так что я могу для вас сделать?— Филип, мне нужно поговорить с вами. У вас найдется время пообедать со мной, скажем, на следующей неделе?— Что-то серьезное?— Да. У меня к вам дело. Хотя я в любом случае была бы рада встретиться с вами.Эта маленькая женщина сделала ему великое добро.Он пролистал календарь.— Вас устроит четверг? Раньше у меня не получится.— Да, четверг подойдет. Мне приехать к вам в офис?— Нет, — быстро сказал Филип, не желая, чтобы Джозеф стал свидетелем их разговора. — Давайте лучше встретимся в — »Зеленой таверне». Скажем, в час?— Прекрасно, Филип. Спасибо вам.Положив трубку, он задумался: что нужно от него Джесс? У нее наверняка полно знакомых юристов. Людям, получившим большое наследство, юристы нужны не меньше, чем врачи — больным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86