— Простите, я хотела сделать вам комплимент. Он почувствовал себя свободнее.
— Нам приходится давать людям то, что они хотят, — повторил он, но уже не так агрессивно.
— В этом нет ничего плохого.
— Может быть, вы и правы, — согласился он.
— Меня зовут Джери-Ли, — сказала она. — Я здесь работаю.
— А меня Джон Смит, я тоже здесь работаю, — и он легко рассмеялся.
Она рассмеялась вслед за ним.
— Джон Смит — ваше настоящее имя?
Его глаза сверкнули в темноте.
— Не... Мой папа всегда предупреждал меня: никогда не называй белым своего настоящего имени.
— А как ваше настоящее имя?
— Фред Лафайет.
— Я рада с тобой познакомиться, Фред, — сказала Джери-Ли и протянула руку.
Он осторожно взял ее руку, поглядел близко-близко ей в глаза и сказал:
— Я рад с тобой познакомиться, Джери-Ли.
— Мне действительно очень нравится, как ты поешь.
— Спасибо, — он благодарно улыбнулся. Оркестранты потянулись в зал.
— Мне нужно уходить, — сказал извиняющимся тоном Фред. — Надеюсь, еще увидимся, — и ушел.
— Он даже похож на Ната Кинга Коула, — прошептала Лайза, когда музыкант скрылся в зале.
— Да, — задумчиво ответила Джери-Ли. Она прислушивалась к тому легкому волнению, которое возникло в ней, когда она прикоснулась к его руке. Прислушивалась и думала с опаской, со всеми ли мальчиками она будет испытывать такое ощущение или же только с некоторыми? Внезапно она спросила у Лайзы:
— Ты можешь мне ответить, только честно?
— Спрашивай.
— Ты девушка?
— Ой, Джери-Ли, какие вопросы ты задаешь!
— Скажи, девушка?
— Конечно! — ответила Лайза гордо.
— Тогда ты сама ничего не знаешь, — вздохнула Джери-Ли.
— А что именно?
— Как это все...
— Не знаю! — резко сказала Лайза.
— И тебе никогда не хотелось узнать? Лайза ответила не сразу:
— Иногда...
— А ты кого-нибудь спрашивала?
— Нет. Да и кого спросишь?
— Я понимаю тебя... — прошептала Джери-Ли.
— Наверное, это то, что каждая девушка должна сама для себя открыть.
Джери-Ли ничего не ответила, а про себя подумала, что ее подружка по-своему все очень точно сказала и обобщила.
Глава 8
Солнце изливало на нее свои лучи, и по всему телу расходились волны тепла. Она дремала, уткнув лицо в сгиб локтя, прикрыв глаза от всепроникающего солнечного света рукой. Она загорала...
Не успел он произнести и двух слов, она сразу же узнала его голос, хотя и слышала его только раз, да и то больше месяца тому назад.
— Привет, Джери-Ли. Я вернулся и собираюсь угостить тебя кокой.
Она приоткрыла глаза, и взгляд ее упал на его ноги. Теперь они были бронзовыми от загара.
— Где ты был? — спросила она.
— В Калифорнии, гостил у матери, — ответил он. — Они в разводе с отцом. Она промолчала.
— Ты все еще побаиваешься нарушать правила?
Она отрицательно покачала головой.
По мере того как раскалялось лето, правила, определяющие взаимоотношения между членами клуба и обслугой, расшатывались. Больше того, началось какое-то братание с обслугой. От Лайзы она узнала, что так происходило каждое лето.
Джери-Ли поднялась на ноги — он оказался значительно выше, чем запомнилось ей.
Они пошли к бару, и он непринужденно взял ее за руку. Ей показалось, что по телу прошел электрический ток от его руки. А в том месте, куда он прикоснулся, вдруг стало покалывать, словно иголочками. Ноги внезапно ослабели, в самом низу живота возник знакомый болезненный узел. Она с удивлением и недоумением вопрошала себя: почему с ним все это оказалось гораздо сильнее, чем с другими?
Он указал ей на один из пустых маленьких столиков под ярким солнечным зонтиком.
— Садись сюда, — сказал он. — Здесь прохладнее, чем в баре. Я принесу коку.
— Мне, пожалуйста, вишневую коку.
Он вернулся очень скоро и принес для нее коку и баночку пива для себя. Сев напротив, он улыбнулся.
— Будь! — и сделал большой глоток из банки. Она стала потягивать коку через соломинку и рассматривать его. Он оказался чуть старше, чем она думала. Во всяком случае, ему должно было уже исполниться восемнадцать, для того чтобы получить в баре пиво.
— Вкусно? — спросил он. Она кивнула.
— Как тут было без меня? Все хорошо?
— Все о'кей.
— Я имею в виду погоду.
— А я о погоде и ответила.
Они смущенно умолкли. Через несколько минут он заговорил снова:
— Ты первая, кого я стал искать, вернувшись.
— Почему? — она посмотрела ему прямо в глаза. Он улыбнулся.
— Может быть, потому, что ты такая красивая.
— Тут есть девочки и покрасивее меня, — она сказала это без тени кокетства или тем более притворства, — просто констатировала факт.
— Ну, это вопрос взглядов и вкусов, — сказал он с улыбкой. — Ты же, наверно, отметила, что я не забыл твое имя? Готов биться об заклад, что мое ты забыла.
— Уолт.
— А дальше?
— Ты не сказал.
— Уолтер Торнтон-младший. А ты?
— Рэндол, — ответила она и спросила:
— Твой отец писатель?
— Угу. Ты что, знаешь его?
— Вроде бы знаю. Он сидел рядом со мной в автобусе всю зиму, когда ездил на вокзал, к поезду. Он рассмеялся.
— Это точно мой папаша. Он не водит машину.
— А он сейчас здесь? Я слышала, он уезжал в Европу.
— Вчера вернулся. Я специально прилетел из Лос-Анджелеса, чтобы встретить его.
— Я не знала, что он член клуба. Я его никогда здесь не видела.
— А он просто никогда и не ходит в клуб. Не думаю, что он вообще хоть раз тут появлялся. Просто он купил членство для моей матери. Она обычно жаловалась, что ей нечего делать, когда он ездит по своим делам.
— Как жаль, — сказала она разочарованно. — Я надеялась, что смогу поговорить с ним. Я хочу стать писателем, а он, как мне кажется, один из настоящих.
— Я могу попросить отца поговорить с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150