Я интуитивно почувствовала, что мысль эта не так уж и далека от истины. Но я не сразу спросила его — так ли это.
— Фэннон по-прежнему считает мою пьесу интересной. Насколько мне известно, он приобретает на нее права, — сказала я очень осторожно.
— Да, он по-прежнему считает твою пьесу интересной, но он не собирается приобретать на нее права до тех пор, пока не увидит переработанный вариант.
Я молча обдумывала услышанное — в начале этой недели Фэннон крутился вокруг меня и чуть ли не силой пытался всучить мне чек. Так, значит, за один день буквально все изменилось. О разводе он мог прочитать в утренних газетах — они успели с информацией...
— Получается, что он считал — именно Уолтер будет переписывать пьесу за меня? — спросила я.
— Не совсем так, конечно, но... Скорее всего, он полагал, что Уолтер всегда окажется рядом в случае, если что-то нужно будет основательно переделать.
Я почувствовала, как во мне поднимается возмущение.
— Вот же дерьмо! Теперь он не получит ньесу, даже если всерьез захочет.
— Ты дослушай меня, дослушай, потому что я твой друг и я тебя искренне люблю. И кроме того, я верю в тебя — так уж получилось, да. Итак, урок номер один. Фэннон на сегодня лучший театральный продюсер в городе, и если он все же захочет получить твою пьесу, ты отдашь ее.
— Он грязный, сальный старикашка! Каждый раз, когда я с ним разговариваю, он раздевает меня глазами, и так, что я чувствую себя вываленной в грязи!
— А это уже урок номер два. Ты занялась делом, которым заправляют сальные, грязные старикашки и гомики. И с ними придется уживаться.
— Может быть, есть кто-то, кто находится между этими двумя малопривлекательными группами дельцов от искусства? — спросила я.
— Между ними находится тихий городишко Порт-Клер.
— Спасибо, знаю.
— Тогда ты должна понять и то, о чем я тебе толкую. Нью-Йорк — Великий Город! Бо-оль-шой И если ты добилась чего-то здесь, это означает, что ты добилась успеха во всем мире!
— Я начинаю бояться! — хихикнула я. — Хотя, если говорить откровенно, я понимаю, что Уолтер умудрялся каким-то образом делать так, что асе, вроде, казалось легким и простым.
Он взял меня за руку.
— А вот бояться не надо. Ты отлично справишься. У тебя есть талант.
Тебе нужно только научиться бороться.
— Если бы я знала — как, — сказала я. — Мне никогда раньше не приходилось делать это. Я ведь прямо из родительского дома попала в налаженный дом Уолтера. Маленькой девочкой... А он не хотел, чтобы я выросла.
— Ну, в этом всегда заключалась одна из стоящих перед Уолтером проблем, — заметил Гай. — Он вечно пытается переписать жизнь так, как он переписывает свои пьесы, если ему что-то не понравилось. Но в реальной жизни многое от него ускользало, и он никак не мог понять, что же происходит и почему. Именно так. А ты выросла, несмотря ни на что.
Правильно я говорю?
— Сейчас я вовсе не так уверена, что выросла.
— Во всяком случае, я так считаю! — провозгласил он и поднялся на ноги. — Уже три часа утра. Пожалуй, пора дать тебе немного поспать.
Я проводила его до двери.
— Приходи ко мне в офис во вторник, в десять утра. Мы поработаем над пьесой, И я угощу тебя ленчем.
— Спасибо, Гай, но не надо угощать меня ленчем — наверное, у тебя есть дела поважнее.
— И урок номер три: когда режиссер или продюсер приглашает тебя на ленч, ты говоришь: «Да, сэр!».
— Да, сэр.
Он рассмеялся и поцеловал меня в щеку.
Я закрыла за ним дверь, вернулась в комнату, огляделась — необъяснимым образом она вдруг показалась мне совершенно незнакомой, чужой.
И вдруг я отчетливо поняла почему.
Я больше здесь не жила.
Глава 3
Автомашина отца стояла у самой двери, поэтому мне пришлось "становиться, не доезжая до поворота к нашему старому дому. Я выключила мотор, и в этот момент из дома вышел мой брат и быстро пошел к моей машине.
В первый момент трудно было даже поверить, что это Бобби. Он вымахал за шесть футов, да еще серо-голубая форма военно-воздушных сил делала его и выше ростом, и старше на вид, чем его двадцать лет.
Он обошел машину и открыл дверцу.
— Священная корова! — воскликнул он, перегнулся, заглянул в машину и так и впился глазами в отделанную деревом панель управления «ягуара» последней модели.
— Ты бы мог вначале сказать сестре «хэлло».
— Сестра, она всегда сестра. А новая машина — это радость без конца, — сказал он, целуя меня в обе щеки.
— Почему ты в форме? Или учебный центр военной подготовки студентов
перебазировался в наш дом? Вместе с тобой?
— Не-а! — ответил он. — Я зачислен в этот центр и уже заканчиваю подготовку. Кроме того, я подумал, что пока буду доучиваться в своем колледже, война может кончиться без меня. Тогда я решил — почему бы и нет?
И вот я подал рапорт. Словом, в понедельник я уезжаю на авиабазу в Сан-Антонио, — выпалил он одним духом.
— А что сказала мама? — спросила я.
— Ты же знаешь... — он скривился. — Скандалила и плакала.
— На этот раз я ее не осуждаю — она была права, — сказала я, вышла из машины и открыла багажник. Он достал мой небольшой чемодан.
— Ради всего святого, не начинай и ты! — взмолился он. — Мать выдала мне более чем достаточно.
Я захлопнула с силой багажник и пошла за ним по дорожке к дому.
— Нам нечего делать во Вьетнаме, — сказала я ему в спину. — У нас там нет никаких дел. Мы там ничего не забыли. Но до тех пор, пока наши медноголовые будут находить парней вроде тебя, война продолжится.
— Слушай, ты стала походить на всех этих нью-йорских комми.
— Не будь дерьмом, Бобби, ты же отлично знаешь, что я просто не хочу даже думать о том, что мой маленький брат поедет подставлять свою голову под выстрелы в эти идиотские джунгли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150