Ах, эти старые инженеры! – засмеялась она.– Да, – рассеянно произнесла Элис.Случилось так, что этой ночью Барк Уолш позвал Элис. Она пришла неохотно, как и в прошлый раз. Правда, тогда ее послали, а не позвали. Но и сейчас девушка не была склонна к дружелюбной вежливости.– Да? – коротко произнесла она, входя в комнату.– Садитесь, – кивнул Барк.На столе у него лежали какие-то бумаги, которые он тотчас перевернул тыльной стороной вверх. Элис так и подмывало сказать ему, что он может не беспокоиться за секретность своих бумаг, они ее совершенно не интересовали.– Да, мистер Уолш?– Я вот о чем подумал, мисс Эннан, почему бы вам не заняться какой-нибудь работой…– Работой?– Да, работой, – подтвердил он.– Вы имеете в виду – плести корзины, изготовлять безделушки, вышивать галстуки или печь оладьи? Что вы имеете в виду?– Да, – заметил он. – У вас долгая память.Элис вспыхнула:– А у вас?Он так же быстро ей ответил:– Да, и у меня.Они помолчали несколько мгновений.– Почему бы вам не попробовать себя на секретарской работе, может быть, в коммерческом деле? Разумеется, если вы немного подучитесь.– Зачем? – спросила Элис.– Зачем? Затем, что вы ничего не делаете. Я имею в виду…Пожалуй, в первый раз за всю свою жизнь Беркли Уолш был в таком затруднительном положении.Камнем преткновения в этом затруднении явился, конечно, старый Эннан. То, что сказал ему профессор около часа назад, просто повергло босса в шок. Это очень мучило Барка.Мистер Уолш горячо симпатизировал старому человеку. Он уважал этот подвижный чудесный ум.Для профессора было отвратительно скрывать что-либо от дочери. Поэтому он попросил мистера Уолша, чтобы он дал Элис какую-нибудь работу, не открывая действительной причины – смертельной болезни отца.– Вы думаете, что она примет мое предложение, сэр? Особенно после того, как я говорил ей совершенно обратное? Как я понял, она не знает о состоянии вашего здоровья?– Даже не подозревает. Я хочу оставить все как есть.– И вы полагаете, ей не следует говорить об этом?– Я не могу сказать ей, Барк. Только не Элис. Она еще такой ребенок.– Мне кажется, что вы совершаете ошибку, – сказал Барк.– Сказать ей – это будет еще более серьезной ошибкой. У нее опустятся руки. Она почувствует себя совершенно беспомощной и не сможет решить, как ей дальше жить, – проговорил профессор голосом, не терпящим возражений. – Хотя она и моя дочь, но, уверяю вас, она хорошая девушка.Барк Уолш ничего на это не ответил.– Будут ли какие-нибудь финансовые проблемы для мисс Эннан, когда она начнет самостоятельную жизнь? – спросил он.– Никаких. Но денег, конечно, будет недостаточно, чтобы она могла порхать, точно беззаботная бабочка, как она это делает сейчас. Мистер Уолш, я хочу, чтобы Элис встала на ноги, самоутвердилась и более спокойно пережила потерю своего отца.– Как долго, профессор? – прямо спросил Барк.– Еще достаточно долго, – старый человек радостно засмеялся, – чтобы увидеть своими глазами завершение этой работы. – Он сделал небольшую паузу. – Я был так рад этому.Когда мистер Эннан ушел, Барк раскаивался, что согласился. Как, черт побери, можно советовать девушке делать карьеру, когда только несколько недель назад он утверждал прямо противоположное?– Что я должен сделать, чтобы вы перестали насмехаться над каждым моим словом? – слабо проговорил Барк.– Вы имеете в виду изготовление ирисок, используя, конечно, свой собственный сахар? – сладко произнесла Элис.Несмотря на поднимающееся раздражение, Барк все же заметил, что она была волнующе прелестна. Ее отец все-таки прав. Элис Эннан – чудесная девушка.– Я имею в виду, что вы можете научиться печатать на машинке, изучить стенографию и все такое, – сказал он.– Ириски, – ввернула Элис, выходя из глубокой задумчивости.И подарила ему нежную улыбку.– Вы никогда не знаете меры, с вами у меня сплошная головная боль! – свирепо проговорил он.– Вы получили ваши же слова, – отвечала Элис.Барк снова перевернул бумаги. Только ради мистера Эннана он так с ней нянчился.– Это ваш отец упомянул о работе. Он надеется, что будет лучше, если вы наденете платье секретаря, а не рабочие штаны плотника. Лично я с ним не согласился.– Нет?– Нет, – сказал Беркли Уолш. – Для меня вы выглядите одинаково, что в одном, что в другом.– То есть отвратительно?– Ваши слова, – поклонился Барк.– Так вы не хотите дать мне работу?Он пошел на риск.– Нет.– В таком случае, я сама возьму ее, – произнесла Элис.Этой ночью профессор поблагодарил мистера Уолша.Барк покачал головой.– Это было легко, сэр. Одно мое слово – и она тут же говорит противоположные вещи. Возможно, вы заметили, что мы очень сильно не нравимся друг другу.– А мне кажется, что эта антипатия скоро перерастет в любовь, – осторожно заметил профессор.И это было еще одно утверждение ученого, на которое он не получил ответа.Таким образом, Элис стала брать еженедельные уроки в городе, уже законно разъезжая на джипе. Кроме того, она подолгу сидела на веранде, практикуясь в машинописи, печатая официальные бумаги. Теперь Элис носила блузки и женские кофточки вместо мужских балахонов и брюк.Мужчины, едва явившись наверх из шахт, приходили в контору, чтобы только взглянуть на нее. К девушке все относились с братской любовью, не говоря уже о Лансе и Поле. Это происходило на всех объектах, где она бывала.В лагере, где находилось сорок мужчин, она была единственной женщиной и всеобщей любимицей.Но были два исключения. Одно – Барк Уолш. Он не проявлял к ней никаких дружеских чувств. Другим исключением был Грант. Глава одиннадцатая Элис могла бы и дальше печатать на машинке и не ходить к ручью, если бы не Альфред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51