Война истратила войско Финна– осталась горстка в его хоромах,– и он не смог бы, подняв оружиепротиву Хенгеста, спасти последнихсвоих воителей; 1085 тогда, смирившись,решил н данам отдать половинузала для трапез и дома дружинного,дабы жилищем равно владелиданы и фризы; еще обещалсянаследник Фольквальда Наследник Фольквальда – Финн (Фольквальд – его отец).

1090 дарами, как должно,приветить данов: дарить чтодневногероям Хенгеста пластины золота,каменья и кольца, а вместе и честьвоздавать им в застолье, равно как и фризскойсвоей дружине. 1095 На том порешили,и мир нерушимый скрепили клятвой:поклялся Хенгесту Финн, что будутего старейшины править ратямитак, чтобы ратники словом ли, делом,по злому ли умыслу 1100 согласья не рушили,чтобы дружинники, те, чья участьпо смерти конунга жить под убийцейкольцедарителя, … жить под убийцей кольцедарителя… – Это состояние было особенно невыносимо для оставшихся в живых и противоречило законам древнегерманской этики. Поэтому специально оговаривалось, что фризы не будут насмехаться над данами за такой позор.

ни слова злобыне смели вымолвить; если ж из фризов,помянув старое, 1105 распрю новуюкто посеет меч без жалостиего жизнь решит! Так зарок был дан.И тогда на костер золотые сокровищавместе с воином, с героем Скильдингомбыли возложены: И тогда на костер // золотые сокровища вместе с воином были возложены… – Обычный способ хоронить убитых. Погребение как основной способ захоронения утвердилось у германцев вместе с христианством. Здесь и в некоторых других местах поэт забывает, что даны по его версии – христиане.

1110 люди виделиокровавленные битв одеждыжелезотканые с кабаном позолоченнымна груди вождя среди многих воителей,в сече сгибнувших. По желанию Хильдебургтам, на ложе огня, 1115 рядом с Хнафом лежалсын ее благородный, дабы плоть еговместе с дядиной жар костровый истлил;погребальный плач затянула она, … погребальный плач//затянула она… – Часть похоронного ритуала. Беовульфа тоже сжигают под причитанья плакальщицы (3150 след. и примечание).

вой скорбящей жены, и взметнулся дым,в поднебесье огонь, 1120 пламя под облака:кости плавились, кожа углилась,раны лопались и сочилась кровь.Так пожрал дух костра, пламя алчное,лучших воинов двух враждебных племен– и не стало их. 1125 И спешила дружина,рать скорбящая, разойтись по домамв ютских землях, в пределах фризских;сам же Хенгест, доверясь клятве,время зимнее вредотворноевместе с Финном провел, 1130 об отчизне печалуясь;и закрылись пути кольцегрудых ладей– воды вспучились, ветром взбитые,а затем во льды заковал их мороз.Но пришла пора, повернулся год– чередой возвращаются 1135 времена с небес(так и ныне!) на земли смертных,стаял зимний покров, зеленели поля,и сбирался в путь гость с чужбины;но чаще на мысли приходила емуне морская тропа, 1140 но кровавое мщение– в новой схватке он фризам попомнил бывстречи прежние! Потому не отверг онХунлафинга Хунлафинг. – Что такое Хунлафинг, не вполне ясно. Это может быть человек, потомок Хунлафа (как Скильдинги – потомки Скильда), но подобным образом мог называться и меч. Нет даже уверенности, что Хунлафинг – это одно слово, а не сочетание Хун (чье-то имя) и Лавинг (название меча). Неясно и то, кто вручил меч Хенгесту. Поэтому события, предшествующие развязке, в какой-то мере скрыты от нас. Хорошо понятен лишь исход. В настоящем переводе выбран вариант, который представляется наиболее вероятным.

меч, возложенныйна колени его, пламя битвы,клинок прославленный 1145 (ютам памятноэто лезвие!), от которогоФинн лютосердый принял смерть в боюво дворце своем. Так случилось,что Гудлаф с Ослафом, с горькой вестьюк данам ходившие, 1150 возвратились из-за моря,и сердца их исполнились духом ярости– кровь заструилась в доме Финна,и рать была выбита, и жена егостала пленницей. Было Скильдингамчем грузить ладьи 1155 драгоценностями,самоцветами, – всем, что в доме,в хоромах Финна, отыскать смогли;и жену благородную возвратили онииз заморья в отечество, в землю датскую!»Так закончил 1160 сказитель песню;пир продолжился за медовым столом,и вино – дивных бочек сокровище разносил виночерпий.Златовенчанная вышла Вальхтеовв зал, где конунг сидел с племянником(не порвались еще 1165 узы кровные),а в стопах у владетельных Скильдингов сел витияУнферт, признанный меж людьмимногодоблестным, хоть и был он убийцейкровных братьев своих. И промолвила Вальхтеов:«Господин мой, 1170 испей эту чашу,о даритель сокровищ, да возрадуешьсяты, друг воинов! Слово доброемолви гаутам, будь с гостямине скуп, но равно дари и ближних,приветь и дальних! 1175 Назвал ты сыном,так я слыхала, героя-гаута,который ныне очистил Хеороткольцесверкающий, – так будь же щедрым,покуда можешь! – когда же срок твойпридет, оставишь 1180 своим сородичамказну и земли! А добрый мой Хродульф А добрый мой Хродульф поддержит славу//юной дружины… – после смерти Хродгара. Хотя, как сказано (см. примечание к ст. 1018), вероломство Хродульфа после смерти Хродгара не следует из текста поэмы, беспокойство Вальхтеов и ее почти льстивые слова, обращенные к племяннику, видимо, не случайны, как не случайна и радость, которую она испытывает при известии, что Беовульф, отныне названый сын Хродгара (ст. 948–949), готов оказывать покровительство ее сыновьям.

поддержит славу юной дружины,коль скоро прежде, чем он, о Скильдинг,ты жизнь покинешь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39