сгинул Онела. Невзгоды многиепреодолевший, несокрушимыйвершитель подвигов, так дожил сын Эггтеовадо дня урочного, и в час предначертанныйс драконом сведался. 2400 Владыка гаутов,а с ним одиннадцать его соратниковискали змея. Первопричинулюдских несчастий и смертоубийствавождь знал Об истории клада будет рассказано еще в строках 3046 след. и 3069 след., и вкратце она сводится к следующему. В давние времена клад зарыли и наложили на него заклятье. Потом его обнаружили и использовали другие. Их племя погибло, и последний оставшийся в живых вновь закопал клад в землю. Там его и нашел дракон, пролежавший на золоте триста лет вплоть до кражи чаши (а может быть, тот последний человек сам превратился в дракона, ибо дракону положено охранять клад, а охраняющий клад становится драконом; так случилось с Фафниром из «Старшей Эдды»). Спасая свой народ от разъяренного дракона, Беовульф гибнет, но убивает и чудовище, так что оба испытывают на себе силу древнего заклятья. Безутешные гауты закапывают клад в курган вместе с останками своего вождя.

, поскольку слуга, положившийк ногам хозяина 2405 ту чашу краденую,был тринадцатым в его отряде, –виновник распри и злополучияне доброй волей, но покорный приказу,корчась от страха, он вел дружинук тому подземелью, 2410 к холму, что высилсяблизко от бурных вод океана,где кольца золота тонко витыехранил надменный ревнитель, сторождревнего клада, в подземном логове, –взять те сокровища 2415 сумел бы смертныйлишь ценой непомерной! Златодаритель,на холм взошедши, воссел, дабы словопромолвить гаутам, проститься с ними:он сердцем предчуял соседство смерти,Судьбы грядущей, 2420 уже готовойстарца приветить и вместе с жизньюизъять из тела душу-сокровище. –недолго будет дух войнолюбыйтомиться в плоти; и молвил Беовульф,потомок Эггтеова: 2425 «Перевидал янемало с молодости сеч и усобиц –и все помню! Семь зим мне было,когда державный Семь зим, мне было, когда державный… – В этом отступлении рассказывается и о самом Беовульфе, и о том, как Хадкюн случайно убил на охоте своего старшего брата Херебальда. Гибель первенца свела в могилу Хределя. Не меньше, чем потеря наследника, угнетала его невозможность отомстить (непреднамеренное убийство было наказуемо, но, конечно, не внутри собственного рода). Здесь, как и везде в древнегерманской поэзии, кровная месть – источник основных трагических коллизий. Здесь же мы впервые узнаем, что Эггтеов отдал семилетнего сына на воспитание тестю («аталычество» широко практиковалось у скандинавов, но, судя по сагам, более почтенный человек отдавал своего ребенка человеку, который был менее богат и пользовался меньшим уважением; в «Беовульфе» же ситуация иная). Таким образом, дружба Хигелака и Беовульфа восходит к давним годам. Беовульф, перечисляя своих дядей (ст. 2434), говорит «мой Хигелак», и в устах германца, еще совершенно не знавшего сентиментальных оборотов более поздних времен, это слово звучит как ласкательный эпитет. «Моим» называет и Вальхтеов Хродульфа (ст. 1181).

меня от родителейвзял владыка: казна и пищамне шли от Хределя, 2430 и воспитал меняконунг, мой родич; в его чертоге,дитя чужое, в глазах правителяя был не хуже, чем дети родные,чем Хадкюн и Херебальд и добрый мой Хигелак.И так случилось, 2435 что младшего братасвалил брат Хадкюн на ложе смертистрелой, сорвавшейся с упругого лукав игре, на охоте без злого умысла, –братогубительству была причинойстрела неверная, 2440 поэтому Хредельне мог по праву воздать за сынадругому сыну – без отомщенияостался Херебальд! Так некий старец, Так некий старец, увидевший кровного // чада тем… – По мере того как Беовульф приближается к смерти, тон поэмы становится все более и более мрачным. Рассказ замедляется и движется не столько вперед, сколько назад, к прошлому. В конце поэмы отступления связаны только с гибелью людей и целых родов. Теперь фон для основного рассказа – это уже не подвиги Сигмунда или состязанье отважных пловцов, а прощание с кладом, печальная судьба Хределя и Херебальда, история отца, сидящего перед трупом повешенного сына. Беовульф готов совершить последний подвиг, но ему уже не дано пережить врага. Так же бессилен в последнем эпизоде Хредель, и его бессилье самое страшное, которое мог себе представить поэт: некогда могучий конунг, основатель славной династии, лишен права отомстить за сына. Элегия о старце, напоминающая многие страницы современной поэзии, принадлежит к лучшим страницам поэмы.

увидевший кровного чада телона дереве смерти 2445 в удавке пляшущее,горько сетует, слагает строфыоб отпрыске юном, в петле висящемна радость воронам, а сам он, старый,не властен исправить участь детища;зовет он поутру 2450 дитя ушедшее,не чая дождаться другого наследникабогатствам и дому, коль скоро единственномусыну выпал злосчастный случай,смертный жребий; войдет ли рыдающийв покои отрока 2455 там запустенье,гуляет ветер в безрадостном зале, –уснул наездник, ратник в могиле! –умолкли арфы, и прежних пиршествне будет больше! Выйдет ли скорбный,один, стеная, 2460 дом и усадьбаему покажутся чрезмерно обширными!Вот так же и в сердце владыки ведеровтаилось горе: убит был Херебальд,но вождь был невластен за смерть возмездиемвоздать убийце, 2465 ведь и постылогоотец не в силах сына подвергнутьпозорной казни! Тогда он в душе своейлюдские радости отринул радисвета Господня: селенья и землион, уходящий, 2470 как должен владелец,оставил детям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39