Ему стало жаль Варю. Неужели она
не понимала, на что обрекла себя, связавшись с Тарзаном? Хотя, разве сам он,
Скит, обещал ей другие перспективы?
Варя держалась отчужденно, украдкой поглядывала на Скита. Растерялась и
Тося, только теперь дошло до ее ума, что «взять» их, Варю и девочку, Скиталь
цу некуда.
Похоже, не сомневался Тарзан, что все тут обустроится для него наилучшим
образом и захрапел. Скиталец сообразил: здесь больше делать нечего. Варя,
видимо, сочла неудобным свое молчание и спросила Скита о здоровье.
Ц Лично у меня все хорошо, Ц с вызовом ответил он, Ц зашел на минутку на
дочь посмотреть, Ц голос его дрожал Ц завтра уезжаю на фронт.
Исподтишка за ним наблюдала маленькая Оля. Она стояла у старого шкафа, за
кутанная. Скит протянул к ней руки и обрадовался нежному прикосновению е
е маленьких ладошек. Он был готов заплакать.
Ц Пойдем? Ц повернулся он к Тосе, Ц мне пора. Но не успели Скит и Тося под
ойти к двери, к ним подбежала девочка, вцепилась в полу шинели Скита и запл
акала:
Ц Я с тобой хочу, на флонт, Ц пищала, плача еще больше.
Ц Что ж, пойдем, Ц промолвил Скит, Ц пойдем к тете Тосе.
Ц Меня с собой возьмете? Ц раздался робкий голос Вари.
Скит промолчал. Ответила Тося:
Ц Конечно, давай и ты…
Варя взглядом старалась получить и согласие Скита, сама же наспех одевал
ась. С дивана раздавался храп Тарзана. Варина мама так и не показалась.
Посещение Скитом Вариной квартиры продолжалось не более трех минут, но С
китальцу они показались вечностью. Он осознавал, что никогда не пережива
л ничего более тяжкого. В сравнении с пережитым сейчас избиения и физиче
ские боли казались пустяками Ц так его душа и тело жаждали Варю, но какой
-то первобытный инстинкт не позволял отнестись к ней с добротой Ц древн
ий, пещерный инстинкт, сохранившийся дольше и прочнее в крови бесхитрост
ного, возможно в чем-то более примитивного люда.
Уже сгустились сумерки. Скиталец шагал впереди, неся на руках Олечку, кот
орая молча обнимала его ручонками за шею. Варя и Тося, как в добрые старые
времена, шли следом, о чем-то тихо переговариваясь. Придя к Тосе, Варя стал
а раздевать девочку, избегая говорить со Скитом Ц словно боялась его во
просов. Но и он чувствовал себя неловко. Тося готовила чай, собирала на сто
л, что сумела отыскать в своих тощих запасах: сыроватый хлеб, капусту, мед,
банку свиной тушенки, не объясняя откуда эта роскошь.
Олечка сразу оценила появление на столе меда, и это отвлекло всех от стес
ненного состояния, дав тему для общего разговора: откуда? Ах, летом в дерев
не достала от родной тети, ах, какие молодцы эти пчелы Ц всем жрать нечего
, а они мед производят Ц перебрасывалось в таком духе. Стали пить чай. Тут,
ради веселья, Тося и патефон завела, и опять им пел Петр Лещенко, совсем ка
к тогда, когда они только-только познакомились и встречались у Тоськи со
всем как тогда пел им Лещенко: «Скажите почему, нас с вами разлучили, зачем
навек ушли вы от меня»…
Варя, обняв Олечку, беззвучно заплакала, и у Скита в горле образовался ком
ок, особенно когда Лещенко жалобно пропел: «Ведь знаю я, что вы меня любили
»… Но и зло нарастало в Ските Ц то первобытное, пещерное, древнее… Общест
во за его ошибки детства отвергло его, обзывало отбросом. Когда же это общ
ество, что называется, жареный петух в жопу клюнул, оно и о нем вспомнило: и
ди, будь любезен, умирать, защищая родину, стань героем; а пока он жертвова
л своей отбросовой жизнью, красномордые офицеры гуляют со своими сдобны
ми женами и коты типа Тарзана валяются в постели с его женой.
Теперь что же? Он обязан опять отправиться с уже пробитой башкой туда, что
бы ее снесло как неподражаемо дурацкую?
Ц Тось, Ц обратился он к хозяйке, Ц можешь достать мне гражданские шмо
тки?
Варя взглянула на него внимательно и с какой-то надеждой. Тося тоже Ц вся
знак вопроса.
Ц От Николая кое-что осталось. Ты хочешь на гражданке остаться? Здесь чт
о ли?
Ц Нет, Ц ответил Скит, Ц здесь поживать Ц не моя судьба, здесь Тарзанам
да другим крысам лафа. Куда-нибудь поеду.
Глаза Вари обрели недобрый отблеск. Она снова, в который уже раз, начала мо
лча и спешно одевать сонную, разомлевшую от меда и тепла, девочку. Тося нем
о переглянулась со Скитом: что же будет, что же… ничего и не будет, так и не д
оговоритесь что ли? Скит словно ничего не замечал, молча пил чай. Одев дево
чку и одевшись сама, Варя, взглянув на Скита, промолвила насмешливо-ядови
то, на красном лице появилось злорадное выражение:
Ц Тарзан что!.. Он Ц третий, до него у меня еще были двое.
И дверь за ними захлопнулась. Тося грустно уселась к столу. Скит же, переве
рнув пластинку, прислушивался в раздумье к словам Лещенко: «Все что было,
все что ныло, уж давным-давно уплыло»… Уплыть-то уплыло, но ныть не перест
ало. Увы, не перестало.
Скит переоделся у Тоси в гражданскую одежду и уехал из Москвы, унося в сер
дце свою боль и навсегда запомнившиеся мелодии песен Петра Лещенко. Ему
пришлось участвовать в довольно свирепом бою на Курском вокзале, чтобы р
аздобыть хоть какой-нибудь билет в дальневосточном направлении, а хотел
ось ему добраться до Хабаровска, где проживали товарищи, с которыми соше
лся в госпитале. Вместо Хабаровска он сначала очутился опять в больнице,
а затем… опять в тюрьме.

3

Скиталец из всех мерзостей в человеческой натуре больше всего ненавиде
л цинизм. Он ехал в переполненном общем вагоне, с ним, в числе других пасса
жиров, ехали молодые супруги с двухлетним мальчиком, который подружился
со Скитальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84