Затем ме
жду прочим он деликатно расспрашивал Скита про жизнь вообще, и в зоне в ча
стности, осуждая по-человечески тот факт, что безнравственно зарезать в
от так по-скотски четверых видных граждан зоны. Затем для убедительност
и стал приводить примеры из некоторых лагерных реальностей.
Ц Вот я как-то наблюдал некоторых, обижающихся на нас, доказывающих свою
невиновность… нам, Ц он уточнял, что в данном примере речь вообще-то иде
т не о населении Девятки, он-де говорит о политических, из чего Скит заклю
чил, что девяткинский кум и с ними работал. Ц Но ведь эти люди, Ц возмущал
ся кум Ц избрали путем голосования своего вождя, который шандарахнул их
доской по башке, но они Ц вы бы видели! Ц даже в тюрьме все еще продолжали
ему верить. Спрашивается, почему же мы не должны верить великому вождю Ц
мы, еще им не наказанные? Смешно и то, что обижаются такие на воров Ц грабя
т, мол. Политические не в состоянии понять: вор живет по своим законам, и по
этим законам фраер Ц его добыча. Для воров эта политическая катавасия о
значает не больше, чем то, что одни фраера посадили других. Воров фраера по
некоторым причинам презирают. Могут ли воры сочувствовать тем, кто их пр
езирает? Ворам это ни к чему. Для них фраера всех сортов всего лишь фраера,
как для волка бараны всего лишь еда. Ни один волк никогда не будет в претен
зии к другим волкам за то, что они едят баранов… Пришло бы кому-нибудь в го
лову обвинить крокодила в том, что он сожрал негра, или белого, или русског
о, или даже политического заключенного?
Скит понимал, что тот мурлычет здесь, потому что еще не дали ему по башке д
оской. Скитальцу давали, и не раз. Поэтому куму не на что было рассчитывать
. Скит не клюнет, ибо случается же человеку от жизни и поумнеть. Разговор з
авершился вежливо. Скит обещал поискать томик марксистского философа и
передать с капитаном Белокуровым, когда тот появится в зоне караулить ви
зиоеберов своей Читы.

3

Скит зря отнесся пренебрежительно к доброжелательству кума. Его забрал
и еще до подъема, когда Плюшкин и Метелкин с Ухтомским, обвешанные амбарн
ыми замками, шли на вахту, когда Враль с Треской уже занесли опорожненную
парашу в секцию 37-й бригады. Скита забрали за неучтивый тон при разговоре
с кумом, и тот отправил его вместе с тремя отказчиками на Пятый ОЛП (Управл
ение) в центральный изолятор в качестве подследственного по подозрению
в убийстве четырех воров. Основание? Основание здесь не практиковалось.

Поместили их в новый изолятор в трехэтажном деревянном корпусе. В камере
уже находились два вора. Одному лет сорок пять, другому примерно столько
же, сколько Скиту, или немного меньше. Старшего звали Сенькой по кличке Са
мурай, молодого Ц Котенок Вася или просто Котик. Таким образом, стало их в
камере пять «морд».
Самурай, невысокого роста упитанная личность с прищуренными глазами на
широком лице, держался надменно. Вася, с наглыми голубыми глазами, тоже ма
лого роста и тоже с апломбом. Они были в «законе» Ц самые настоящие «чест
няги».
Однажды все валялись на нарах и слушали болтовню Васи Котенка о том, как н
есложно убивать.
Ц Это даже просто, Ц объяснял Вася (и Скиталец согласился: он видел на фр
онте, как просто умирают кем-то издали убитые люди), Ц когда «пика» входи
т в человека, даже не требуется большого усилия: легко этак надавил и, слов
но в масло… если кость заденет, хрустнет, конечно, а так… легко.
В это время загремели замки, и в камеру вошел хрупкий паренек с матрацем п
одмышкой, в руке Ц небольшой мешок со скудным имуществом. Совсем еще мол
од, быть может, недавно переведен из колонии малолеток.
Вася остановился, не договорив, даже ахнул. Скит тоже отметил, как не вписы
вается в их атмосферу новичок: с нежными чертами лица, круглой остриженн
ой головой. Странные черные глаза смотрели на мир вкрадчиво. Небольшой ч
увственный рот. Он был похож на девушку. Скит подумал, что его по ошибке к н
им посадили. Назвался он Германом.
Ц Убей меня бог, если, ты не Гермина! Ц закричал Вася Котик.Ц Все засмеял
ись. Ц Я тебя Минкой буду звать.
Ц Вообще-то зовут меня просто Геркой, Ц уточнил парень столь же вкрадч
ивым голосом, как и его взгляд. И все согласились: Герка так Герка.
В банный день, когда они все разделись, даже у Скита задрожали коленки при
виде его задницы. Самурай впился в этот предмет странным взглядом. Васьк
а застонал. С тех пор в камере начался какой-то незримый психологический
процесс: Вася и Самурай на прогулке полунамеками о чем-то перешептывали
сь, стараясь, чтобы на это не обратил внимания Гера. На прогулочном дворе С
амурай и Вася старались расширять контакты. Они перекликались, выясняя,
в каких камерах находятся воры, узнавали новости, касающиеся их «партийн
ой» жизни: кого где задушили, зарезали, кто откуда «выпрыгнул», то есть уше
л от воров, от кого ждать «подогрева», то есть продуктовых или табачных по
сланий из воровского «котла».
Гера был неразговорчив. Несмотря на это, после первой бани обращение к не
му со стороны воров стало исключительно почтительным, даже нежным. Скита
лец был вежливым от рождения. Самурай же с Васей наперегонки оказывали Г
ере знаки внимания: Самурай по-отечески, Вася этак по-братски. Не исключе
но, они дарили бы ему и цветы, ведь своим марам (девушкам Ц жарг.
) воры дарят цветы, если случится приличный выкуп (удачная кража Ц
жарг. ). Конечно же, расспрашивали Геру, Ц которого Вася стал зв
ать Миной, уверяя, что так изящнее, Ц расспрашивали его о жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84