е. ее рассмотрению с точки зрения
"ближнего" наблюдателя. Учет этой языковой иерархии (+ привлечение
"масштабной" аналогии) позволяет ввести следующий критерий сознательности,
или интеллектуальности систем: система является интеллектуальной только в
том случае, если она может сочетать в процессе своей работы, по крайней
мере, три "масштаба" рассмотрения, а язык системы, претендующей на
моделирование сознания, должен иметь, по крайней мере, три уровня (этот
критерий можно сравнить с критерием интеллектуальности, введенным в [27]).
24) Фактически, анализ и данная интерпретация двух библейских мифов
является указанием на принимаемую нами концепцию "2-скачкового" генезиса
сознания человека, суть которой заключается в том, что одного "скачка" -
перехода от человекообразной обезьяны к homo sapiens, - постулируемого,
например, в рамках дарвинистских концепций явно недостаточно для объяснения
появления сознания современного человека (пример подобной концепции можно
найти в [28], где в качестве методологической основы взят гегелевский
механизм "отрицания отрицаний"). В рамках принимаемой нами концепции,
первый "скачок", приведший к отличению человека от животных, связан с
возникновением фантазийных механизмов сознания. Это эпоха так называемого
мифологического мышления. Сознание первобытного человека, появившегося на
этом этапе, принципиально отличается как от животной психики, так и от
сознания современного человека. Оно представляет собой, как пишет Дж.
Джейнс [29], господство чистой фантазии, или состояние "шизофренического"
человечества, когда есть один лидер (например шаман), генерирующий
фантастические образы, и ряд более "слабых" особей, вследствие повышенной
внушаемости, воспринимающих эти галлюцинации как истинную реальность.
Именно здесь формируются наиболее значимые для человечества религиозные
символы и практики - "священный" Космос. М. Элиаде связывает этот "скачок"
с появлением homo religiosus и приводит характерный пример, когда отдельные
племена австралийских кочевников (ахилпы) погибают при утере или
повреждении "священного" столба, сделанного из эвкалипта, который
символизирует для представителей этих племен некую космическую ось,
превращающий хаос в мир, т.е. является символом космического порядка [30,
с.28-29]. Второй "скачок" связан с переходом от Мифа к Логосу, что
предполагает обуздание фантазии с помощью рассудка, т.е. формирование
рассудочной контролирующей "надстройки" сознания (заметим, что подобное
соотношение фантазии и рассудка фиксируется психоаналитическим
противопоставлением "сознание versus бессознательное"). В
культурно-историческом плане этот "скачок" - акт "грехопадения" -
происходит на рубеже первого тысячелетии до н.э. и связан с появлением
сознания современного "греховного" (профанного - в терминологии Элиаде)
человека. На место Мифа (миф + магия) приходят феномены Философии (середина
VI в. до н.э.) и Науки (конец XVI - начало XVII вв.). Достаточно интересным
в этой связи представляется анализ текстов переходных от мифа к логосу поэм
Гомера "Одиссея" и "Илиада" (Х в. до н.э.), который позволяет выявить
существенные черты мифологического мышления [31].
25) Способность к сравнению, или к различению (на основе сравнения)
является одной из основополагающих функций рассудка. Без этой способности
невозможно никакое познание. Как говорили схоласты: "Хорошо учит тот, кто
хорошо различает". Осознание этого происходит уже у Платона. Если
обратиться к его творчеству, то стандартным платоновским примером,
доказывающим причастность души к миру идей является наличие в душе идеи
"равенство самого по себе". А это (при процедурной интерпретации
платоновской идеи) и есть не что иное, как имеющаяся у человека способность
к сравнению предметов, свойств...
26) Детальное развитие этой линии кантовского анализа сознания можно найти
в рамках феноменологической традиции (Гуссерль, Хайдеггер). Важнейшим
результатом феноменологии является тезис о временности сознания. В этой
связи обратим внимание на следующее. Во-первых, временность принципиально
отличается от пространственности, что не учитывается в господствующей на
сегодняшний день физической картине мира, например, в современных
физических концепциях пространственно-временного континуума [32].
Во-вторых, временность выступает как характеристическая черта выделенной
Декартом "субстанции мыслящей" (инстанции cogito). Если декартовская
"субстанция протяженная" полностью вывернута "наружу" и не имеет никаких
"внутренних" качеств (см., например, геометрическую интерпретацию общей
теории относительности), то способ бытийствования - временения -
"субстанции мыслящей", наоборот, чисто внутренний, без "внешней"
пространственной представленности. Развитие этого подхода позволяет
выделить объекты, имеющих разный онтологический статус: 1) объекты неживой
природы; 2) объекты живой природы; 3) "сознательные" объекты [33, 34].
Литература:
1. Витгенштейн Л. Философские исследования //Его же. Философские работы.
Ч.1. - М.: Гнозис, 1994.
2. Арно А., Николь П. Логика, или искусство мыслить. - М.: Наука, 1991.
3. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию //Его же. Как я понимаю
философию. - М.: Прогресс, 1992.
4. Степин В.С., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники. - М.:
Гардарика, 1996.
5. Фреге Г. Смысл и значение //Его же. Избранные работы. - М.: Дом
интеллектуальной книги (далее - ДиК), 1997.
6. Витгенштейн Л. Культура и ценность //Его же. Философские работы. Ч.1.
- М.: Гнозис, 1994.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84