— Думаю, что да.
— Отлично. Сейчас я назову вам судно, и ко времени моего появления вы сможете собрать всю необходимую информацию. Оно называется «Копарелли». — Он продиктовал его по буквам.
— Ваше имя?
— Эд Роджерс.
— Компания?
— «Международная наука». Я буду через час. Всего хорошего.
Повесив трубку. Дикштейн вышел из кабины, думая: «Слава Богу, получилось». Перейдя дорогу, он зашел в кафе и заказал кофе и сандвич.
Конечно, он соврал Боргу: он отлично представлял, как захватить «Копарелли». Ему придется купить такое же судно, его близнеца — если такие существуют — и вместе со своей командой он перехватит «Копарелли» в море. После захвата судна; вместо нудной переброски груза с одного на другое в открытом море, он потопит свое судно и переправит его документы на «Копарелли». Кроме того, он закрасит на борту название «Копарелли» и напишет название потопленного. А затем на корабле, который обретет облик его собственного, он прямиком направится в Хайфу.
Все это выглядело отлично, но пока у него были лишь наметки плана. Что делать с командой «Копарелли»? Как будет объяснено неожиданное исчезновение «Копарелли»? Как ему удастся избежать международного расследования исчезновения в открытом море нескольких сот тонн урановой руды?
Чем дольше он думал над ситуацией, тем сложнее представали перед ним проблемы, особенно последняя. Конечно, будет проводиться широкомасштабный поиск судна, которое, предположительно, затонуло. Поскольку на борту у него урановая руда, поиск привлечет всеобщее внимание, и будет проведен с предельной тщательностью. И что если расследователи выяснят: «Копарелли» превратился в другое однотипное судно, которое ныне принадлежит Дикштейну?
Он обсасывал проблему со всех сторон, но так и не получил удовлетворительного ответа на свои вопросы. В уравнении пока ещё было много неизвестных факторов. В желудке у него комом стоял то ли сандвич, то ли проблема, и ему пришлось проглотить таблетку от изжоги.
Он стал размышлять, как ему избавиться от противной стороны. Достаточно ли хорошо он замел следы? О его планах знает только Борг. Даже если прослушивается его номер в отеле и ближайшая к гостинице телефонная будка — по-прежнему никто не догадается о его интересе к «Копарелли». Он был предельно осторожен.
Он сделал глоток кофе; но тут другой посетитель, выходя из кафе, случайно толкнул Дикштейна под локоть, и выплеснувшийся кофе залил ему рубашку.

— «Копарелли», — возбужденно сказал Ростов. — Где мне доводилось слышать о судне с таким названием?
— И я что-то припоминаю, — поддакнул Ясиф Хассан.
— Дайте-ка я прогляжу эту распечатку.
Они сидели бок о бок в задней части фургона, нашпигованного подслушивающей аппаратурой и припаркованного неподалеку от отеля Дикштейна. Фургон, принадлежавший КГБ, был темно-синего цвета, без всяких отличительных примет, достаточно грязный. Мощная радиоаппаратура занимала большую часть фургона, но оставалось небольшое пространство за передними сидениями, где, скорчившись, сидели Ростов и Хассан. Петр Тюрин занимал место за баранкой. Большие динамики, смонтированные над головой, доносили все обертона отдаленных разговоров и даже случайное звяканье посуды в кафе. Несколько мгновений шел какой-то непонятный диалог, когда кто-то извинялся за что-то, а Дикштейн говорил, что ничего страшного, все в порядке, чистая случайность. С тех пор не было слышно ничего стоящего.
Удовольствие Ростова от возможности слышать все разговоры Дикштейна омрачалось тем фактом, что их слушал и Хассан. Одержав триумфальную победу обнаружением Дикштейна в Англии, он стал самоуверен, пребывая в убеждении, что теперь-то он стал профессиональным разведчиком, как и все остальные его спутники. Он настоял, чтобы его посвящали во все детали лондонской операции, угрожая в противном случае пожаловаться Каиру. Ростов испытывал искушение послать Хассана подальше, но это означало очередную головную боль в отношениях с Воронцовым, а после памятного разговора с Андроповым Ростов не хотел так скоро снова обращаться к нему через голову Воронцова. Так что он прибегнул к альтернативе: он решил Позволить Хассану присутствовать рядом и предупредил его, чтобы он не спешил отправлять сообщения в Каир.
Хассан, который проглядывал распечатку, протянул её Ростову. Пока русский проглядывал её страницу за страницей, звуки улицы через пару минут сменились диалогом.
«Так куда, слышь?»
Голос Дикштейна: «Лайм-стрит».
Подняв глаза. Ростов обратился к Тюрину.
— Это «Ллойд», тот самый адрес, что ему продиктовали по телефону. Давай туда.
Тюрин включил двигатель и тронулся с места, держа курс к границам Сити. Ростов вернулся к распечатке.
Хассан сказал с пессимистическим выражением:
— «Ллойд», скорее всего, даст ему письменный отчет.
— «Клоп» работает более чем отлично… пока. — Тюрин держал баранку одной рукой, обкусывая заусеницы на другой. Наконец Ростов нашел то, что искал.
— Вот оно! Тот самый «Копарелли». Отлично, отлично, отлично! — В восторге он хлопнул кулаком по колену.
— Покажите-ка мне, — попросил Хассан.
Ростов на мгновенье запнулся, поняв, что теперь ему никуда не деться, и улыбнулся Хассану. показывая последнюю страницу.
— Под графой «Неядерное использование». Двести тонн урановой руды отправляют из Антверпена в Геную на сухогрузе «Копарелли».
— Вот оно что, — сказал Хассан. — Вот на что нацелился Дикштейн.
Ростов кивнул.
— Все эти дела с судном однотипной постройки должны что-то значить. — Он потер нос. — Но пока ещё мне ничего не ясно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120