– прозвучал ответ.
Со дна телеги приподнялся прятавшийся там человек. Возчик молчал. Человек сел и сбросил с плеч накидку. В тусклом свете фонаря блеснули косы. Бруцев от изумления не смог вымолвить ни слова, только сильнее сжал рукоятку пистолета в кармане: посыльный оказался женщиной.
– Я везу письмо, – тихо проговорила она, поправляя волосы. – Куда вы нас поведете?
Это была совсем молоденькая девушка с продолговатым, матовым лицом и огромными карими глазами. Острый, хорошо очерченный подбородок выдавал властную натуру.
Бруцев вынул руку из кармана. Ему было приказано, если все сойдет благополучно, привести посыльного в дом Тырневых, где их будет ждать Калчев.
Он еще раз растерянно взглянул на девушку и, взобравшись на телегу, уселся рядом с возчиком. Коротко обронил:
– Трогай…
Телега мягко покатилась по дороге и вскоре уже ехала по узким улочкам Каршияка, по обеим сторонам которых вздымались высокие дувалы.
Бруцев все еще не мог прийти в себя. Перед глазами мелькали темные очертания дворов, наглухо замкнутые ворота, за которыми когда-то проходили собрания комитетов, а спину словно жгли светлые глаза девушки, лежащей на дне телеги. Он чувствовал, как одиночество, камнем давившее на душу, странно исчезает, словно тает в вечернем воздухе.
На постоялом дворе Тырневых их уже ждал Калчев. Кто знает, почему, но семинаристу показалось, что Коста не удивился, увидев посыльного. Он даже помог девушке выбраться из телеги.
Их ввели в одну из комнат на первом этаже. Христо быстро закрыл наружные ставни на окнах. Калчев зажег небольшую керосиновую лампу.
Карловка при свете оказалась еще моложе – сейчас она выглядела совсем девочкой. На ней была темная юбка и серая блузка. На плечах лежала шаль, концы которой, перекрещиваясь на груди, были завязаны сзади. Лицо у девушки было смуглым, что еще больше подчеркивало живость больших карих глаз. Она спокойно и внимательно оглядела собравшихся в комнате мужчин.
– Добро пожаловать! – протянул ей руку Калчев. Христо тоже поздоровался с гостьей за руку.
– Извините, – сказала она. – Кто из вас будет господин Калчев?
Тырнев с улыбкой сказал на Косту.
Гостья отстегнула манжет, ловко вывернула его и вынула из-за подкладки письмо.
– Это вам, – протянула она письмо Калчеву. – Велено ответ поешь со мной. – Голос был немного хрипловатым, но теплого, приятною тембра.
Коста подошел к лампе. Лицо его выглядело взволнованным.
– Вы учительница? – спросил он девушку.
– Да, – ответила та. – Мне сказали, что вы – тоже учитель.
– Бывший… – махнул рукой Калчев и начал читать письмо.
Потом он на секунду замер, еще раз перечитал какое-то место и поднял глаза на девушку.
– Невяна Наумова. – в задумчивости произнес он. потирая лоб. – Где вы живете в Карлово?
– По сопотской дороге, последний дом слева, – глаза девушки пытались что-то подсказать Калчеву.
– По сопотской дороге… – повторил Калчев. – Значит, вы – дочь Сотира Наумова, учителя… Так я у вас бывал, милая барышня Но тогда вас не было дома, вы учились в Пловдиве.
– Верно, – ответила Невяна. – Отец мне рассказывал о вас.
– Сотир Наумов… Какой человек был – скала… За два месяца истаял. А какое сердце… – Коста умолк, глядя прямо перед собой, потом еще раз перечитал письмо. Закончив, он медленно свернул лист.
– Оружие мы вам дадим, у нас есть… А вот что касается людей – он покачал головой. – самим взять неоткуда… И так повсюду. Все придется делать тем, кто остался…
Христо принес еду В одной тарелке была нарезана брынза, посыпанная красным перцем, а в другой – вареная фасоль. Поставив тарелки перед гостьей, он достал салфетку, в которой была завернута краюшка хлеба, и приветливо предложил:
– Ну учительница, что бог послал… Поешь маленько…
Невяна оглянулась.
– А где же возчик, бай Цвятко?
– Не беспокойся – улыбнулся Христо. – Я и бай Цвятко накормил. Оставил его, пусть поспит. Мы с ним старые друзья, давно знаем друг друга.
Калчев спрятан письмо в карман.
– Я напишу Пулеву подробный ответ. Но сначала поешьте и отдохните немного… Дорога нелегкая…
Учительница взяла кусочек хлеба и положила на него ломтик брынзы. Бросив взгляд на Калчева, она смущенно улыбнулась и стала жевать.
– Черт бы побрал этих карловцев, – покачал головой Калчев. – Неужели кроме вас некого послать?
– Самое разумное было послать меня, – ответила Наумова. – Ну кто может подумать, что женщина, у которой есть разрешение на провоз пряжи, может везти оружие?… Да и кого другого пошлешь?… Комитетские известны туркам во всей округе…
– Умная голова у бай Илии, – засмеялся Калчев. – Все продумал. – Потом спросил: – Ну как вы там, в Карлово? Люди вернулись по домам? Я, почитай, с тех пор никого не видел… Как настроение у народа?…
Наумова смотрела куда-то вбок, но лицо ее оживилось.
– Народ… – повторила она. – Народ все тот же… Нужно совсем немного, чтобы снова вспыхнуло пламя борьбы… – И, помолчав, добавила: – Несколько дней назад разнесся слух, что русские перешли Дунай. После обеда вдруг зазвонили колокола – хлев какой-то загорелся, вот и звонили на пожар… А кто-то предположил, что русские идут. Пошел дождь, а люди бегут к калоферской дороге, как сумасшедшие… Хорошо, что турки ничего не поняли. Холмы у Митиризово почернели от собравшихся толп… Все стоят под дождем и ждут, когда покажутся всадники… Так и стояли… Утром какой-то турок-торговец сказал, что с гор спускаются отряды казаков. А то пастухи-каракачаны перегоняли стада в Козий лес…
Учительница умолкла. Бруцев сидел с краю стола и ничего не слышал из того, что она рассказывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130