ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
„Аминь".
Мы ели до тех пор, пока в нас уже ничего не лезло. Не думаю, что когда-либо пробовала что-нибудь более приятное. Воздух был подобен вину, а само вино и мед позволили мне расслабиться и избавиться от беспокойства. Я ела с жадностью, которой не чувствовала многие месяцы до нашего приезда в Пэмбертон, до безобразной ночи, обозначившей конец моего замужества.
Я посмотрела на Хилари. Дочка тоже деловито жевала и потихоньку бросала кусочки Эрлу, который вернулся с ручья и устроился под ее стулом.
Когда мы закончили обед и сидели, постанывая от удовольствия, пили крепкий горячий кофе с диким ликером, который был „похож на греческое вино „Ретсину", но не совсем такое, – его делает Мартин", тени успели стать длинными и синеватыми, а воздух начал быстро остывать.
– Нам пора возвращаться, – лениво произнесла Тиш. – Мне хотелось бы, чтобы ты сыграл, прежде чем мы разойдемся. Это будет достойный финал такого чудесного дня.
Том сходил в дом и принес из гостиной большую гитару „Мартин" и что-то маленькое и яркое, что тут же бросил Мартину Лонгстриту. Я увидела – это была флейта.
– Будьте любезны, окажите мне честь, доктор, – сказал Том.
– Буду счастлив услужить, – произнес декан своим глубоким басом.
Том и Мартин начали играть так слаженно, как будто сговорились заранее. Это был странный минорный мотив, почти монотонный, с дикими нотами; своего рода плач, который, если бы в нем были слова, превратился бы, скорее всего, в речитатив. Он звучал очень старо и как-то по-восточному, но в нем слышались ноты индейцев с плоскогорий обеих Америк. В музыке было много повторений и почти не чувствовался главный мотив.
Начиная с третьего повтора Том стал петь, но слова были не английские, не похожие ни на один из знакомых мне языков. Так же как и в тот день, когда Том проигрывал Дилана Томаса, его глаза были закрыты, а лицо казалось невероятно увлеченным. Он пел негромко, на странном старом языке, а при последнем повторе к нему присоединились Риз Кармоди с чистым, высоким тенором и Скретч Первис с удивительным, глубоким басом.
Когда они закончили, наступила длительная, наполненная чувством пауза, в которой последние протяжные ноты флейты и гитары, казалось, повисли в воздухе, трепещущие и волнующие. Наконец Тиш нарушила молчание.
– Том, это было прекрасно, – произнесла она. – Что это? Я никогда не слышала ничего подобного.
– Мартин выучил эту песню, – сказал Том. – И потом научил нас. Это песнь эскимосов, благодарящих Бога за хороший охотничий сезон и благословляющих наступающую зиму. Подходит для сегодняшнего дня, не правда ли?
– Очень, – отозвалась Тиш. – Где вы выучили ее, доктор Лонгстрит?
– Я познакомился с Джо Кемпбеллом, когда он преподавал в Сара Лоуренс, – объяснил Мартин. – Он был самым крупным фольклористом и знатоком мифологии из тех, что у нас когда-либо были. У Джо были чудесные записи. И эта песня с одной из его кассет.
Дети, ставшие беспокойными из-за разговоров взрослых и музыки, отправились опять к ручью и звали с собой Хилари. Но она съежилась, глаза стали большими, и девочка ничего не ответила.
– Пойдем в гостиную, Хил, – предложила Тиш. – Я слышу там кряканье глупых уток. Они воображают, что они дети хозяина.
Хилари встала и подала руку Тиш. Они скрылись в доме. Том посмотрел на меня.
– Что-то напугало девочку? Что? Она боится воды?
– Какие-то дети, которые живут в верховьях ручья и учатся с Хил в одном классе, сказали ей ужасную вещь по поводу того, что воды ручья вспыхивают, горят, делают кровь черной и разлагают кости, – объяснила я причину испуга дочери. – Это был просто детский разговор. Наверно, они пытались запугать новенькую. Но все произошло в тяжелое для Хилари время – она не была здорова по-настоящему с тех пор… с тех пор, как мы приехали в Пэмбертон. И на нее рассказ очень сильно подействовал. Теперь она приходит в ужас при виде воды. Я не в силах внушить ей, что это были просто небылицы.
Том смотрел на меня некоторое время, а затем перевел взгляд на Скретча Первиса. Старик спокойно смотрел на мужчину.
– Видел я это, – наконец произнес Скретч. – Видел, как ручей вспыхивал. Вот уж не знаю, гниют ли кости, но одно скажу: это не небылицы.
– Ты прекрасно знаешь, что это болотный газ, – нетерпеливо перебил его Том. – То, что старые люди называли „духом болот" или блуждающим огоньком. Просто болотный газ. Он есть в каждой стране, и в каждой культуре существуют мифы о нем. Это ровным счетом ничего не значит, кроме того, что где-то в глубине, в иле, на краю болота что-то разлагается, и это производит метан. Подобное явление наверняка и видели дети.
– Могло быть и так, – упрямился старик, – но, видно, что-то странное во всем этом есть. Что-то обязательно случится. Только вот не знаю что. Никогда раньше не видел светящейся воды.
– Ты – невежественный старый козел, – заявил Том с любовью и раздражением одновременно. – Уверен, что твоя дверь такая же синяя, как дохлая макрель. Я как-нибудь возьму с собой Хилари, покажу ей болотный газ и объясню, откуда он появляется. Если вы мне позволите, Диана.
– Пусть пройдет немного времени, – забеспокоилась я. – Сегодня дочка чувствовала себя лучше, чем раньше. Все из-за животных. Я вам очень благодарна за помощь. Но давайте не будем торопиться.
– О'кей, – согласился Том. – Как только вы сочтете, что она готова, я буду к вашим услугам. Стыдно жить в Пэмбертоне и бояться воды.
Разговоры постепенно истощились, и люди один за другим поднялись, попрощались и уехали в быстро сгущающиеся сумерки. Картер встал и протянул мне руку, но Том остановил его:
– Я хотел бы, чтобы вы все остались еще ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
Мы ели до тех пор, пока в нас уже ничего не лезло. Не думаю, что когда-либо пробовала что-нибудь более приятное. Воздух был подобен вину, а само вино и мед позволили мне расслабиться и избавиться от беспокойства. Я ела с жадностью, которой не чувствовала многие месяцы до нашего приезда в Пэмбертон, до безобразной ночи, обозначившей конец моего замужества.
Я посмотрела на Хилари. Дочка тоже деловито жевала и потихоньку бросала кусочки Эрлу, который вернулся с ручья и устроился под ее стулом.
Когда мы закончили обед и сидели, постанывая от удовольствия, пили крепкий горячий кофе с диким ликером, который был „похож на греческое вино „Ретсину", но не совсем такое, – его делает Мартин", тени успели стать длинными и синеватыми, а воздух начал быстро остывать.
– Нам пора возвращаться, – лениво произнесла Тиш. – Мне хотелось бы, чтобы ты сыграл, прежде чем мы разойдемся. Это будет достойный финал такого чудесного дня.
Том сходил в дом и принес из гостиной большую гитару „Мартин" и что-то маленькое и яркое, что тут же бросил Мартину Лонгстриту. Я увидела – это была флейта.
– Будьте любезны, окажите мне честь, доктор, – сказал Том.
– Буду счастлив услужить, – произнес декан своим глубоким басом.
Том и Мартин начали играть так слаженно, как будто сговорились заранее. Это был странный минорный мотив, почти монотонный, с дикими нотами; своего рода плач, который, если бы в нем были слова, превратился бы, скорее всего, в речитатив. Он звучал очень старо и как-то по-восточному, но в нем слышались ноты индейцев с плоскогорий обеих Америк. В музыке было много повторений и почти не чувствовался главный мотив.
Начиная с третьего повтора Том стал петь, но слова были не английские, не похожие ни на один из знакомых мне языков. Так же как и в тот день, когда Том проигрывал Дилана Томаса, его глаза были закрыты, а лицо казалось невероятно увлеченным. Он пел негромко, на странном старом языке, а при последнем повторе к нему присоединились Риз Кармоди с чистым, высоким тенором и Скретч Первис с удивительным, глубоким басом.
Когда они закончили, наступила длительная, наполненная чувством пауза, в которой последние протяжные ноты флейты и гитары, казалось, повисли в воздухе, трепещущие и волнующие. Наконец Тиш нарушила молчание.
– Том, это было прекрасно, – произнесла она. – Что это? Я никогда не слышала ничего подобного.
– Мартин выучил эту песню, – сказал Том. – И потом научил нас. Это песнь эскимосов, благодарящих Бога за хороший охотничий сезон и благословляющих наступающую зиму. Подходит для сегодняшнего дня, не правда ли?
– Очень, – отозвалась Тиш. – Где вы выучили ее, доктор Лонгстрит?
– Я познакомился с Джо Кемпбеллом, когда он преподавал в Сара Лоуренс, – объяснил Мартин. – Он был самым крупным фольклористом и знатоком мифологии из тех, что у нас когда-либо были. У Джо были чудесные записи. И эта песня с одной из его кассет.
Дети, ставшие беспокойными из-за разговоров взрослых и музыки, отправились опять к ручью и звали с собой Хилари. Но она съежилась, глаза стали большими, и девочка ничего не ответила.
– Пойдем в гостиную, Хил, – предложила Тиш. – Я слышу там кряканье глупых уток. Они воображают, что они дети хозяина.
Хилари встала и подала руку Тиш. Они скрылись в доме. Том посмотрел на меня.
– Что-то напугало девочку? Что? Она боится воды?
– Какие-то дети, которые живут в верховьях ручья и учатся с Хил в одном классе, сказали ей ужасную вещь по поводу того, что воды ручья вспыхивают, горят, делают кровь черной и разлагают кости, – объяснила я причину испуга дочери. – Это был просто детский разговор. Наверно, они пытались запугать новенькую. Но все произошло в тяжелое для Хилари время – она не была здорова по-настоящему с тех пор… с тех пор, как мы приехали в Пэмбертон. И на нее рассказ очень сильно подействовал. Теперь она приходит в ужас при виде воды. Я не в силах внушить ей, что это были просто небылицы.
Том смотрел на меня некоторое время, а затем перевел взгляд на Скретча Первиса. Старик спокойно смотрел на мужчину.
– Видел я это, – наконец произнес Скретч. – Видел, как ручей вспыхивал. Вот уж не знаю, гниют ли кости, но одно скажу: это не небылицы.
– Ты прекрасно знаешь, что это болотный газ, – нетерпеливо перебил его Том. – То, что старые люди называли „духом болот" или блуждающим огоньком. Просто болотный газ. Он есть в каждой стране, и в каждой культуре существуют мифы о нем. Это ровным счетом ничего не значит, кроме того, что где-то в глубине, в иле, на краю болота что-то разлагается, и это производит метан. Подобное явление наверняка и видели дети.
– Могло быть и так, – упрямился старик, – но, видно, что-то странное во всем этом есть. Что-то обязательно случится. Только вот не знаю что. Никогда раньше не видел светящейся воды.
– Ты – невежественный старый козел, – заявил Том с любовью и раздражением одновременно. – Уверен, что твоя дверь такая же синяя, как дохлая макрель. Я как-нибудь возьму с собой Хилари, покажу ей болотный газ и объясню, откуда он появляется. Если вы мне позволите, Диана.
– Пусть пройдет немного времени, – забеспокоилась я. – Сегодня дочка чувствовала себя лучше, чем раньше. Все из-за животных. Я вам очень благодарна за помощь. Но давайте не будем торопиться.
– О'кей, – согласился Том. – Как только вы сочтете, что она готова, я буду к вашим услугам. Стыдно жить в Пэмбертоне и бояться воды.
Разговоры постепенно истощились, и люди один за другим поднялись, попрощались и уехали в быстро сгущающиеся сумерки. Картер встал и протянул мне руку, но Том остановил его:
– Я хотел бы, чтобы вы все остались еще ненадолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202