Я не могла заставить открыться мои свинцовые веки. Я лежала на диване, тупо слушая стук, который, как я знала на более глубоком и примитивном уровне, чем мозг, продолжался уже давно.
Я с трудом села и крикнула, мой голос хрипел где-то в горле:
– Кто там?
– Это Том, – послышался легкий красивый голос, который таился под каждой моей мыслью и на границе каждого сна, какой я видела в это лето. – Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить.
Я заставила себя встать на ноги, хотя и не чувствовала их. Я пригладила свои дикие волосы руками, хотя и не ощущала пальцев, прикасающихся к голове. Во рту был ужасный металлический вкус, кислая сладость старого виски и ватная неприятность, как я думала, вызванная лекарством. Я не имела никакого представления о времени и не могла сосредоточить взгляд на часах.
– Энди! – снова позвал Том.
– Я иду.
Я направилась на покалывающих, тяжелых ногах к двери, открыла ее и остановилась, глядя на Тома. В слабом желтом освещении на террасе он выглядел таким лунным и странным, будто только что прибыл с другой звезды. Том был худым до истощения, даже более худым, чем мы видели его в магазине в тот вечер, таким худым, что канаты его мускулов и длинные шнуры кровеносных сосудов выступали из его тела, как на одной из тех пластмассовых моделей, которыми Чарли и Крис пользовались в медицинском колледже. Его худоба шокировала. Но Том был чисто выбрит, черные волосы снова коротко подстрижены, кожа лица и рун приобрела прежний глубокий оттенок грецкого ореха, цвет кожи Клэя Дэбни. Из-за тусклого света и загара я не могла видеть кругов под его глазами, но старая таинственная синева брызнула на меня из темноты ночи и кожи. На лице Тома был отблеск чего-то влажного, я подумала, что это дождь, но за его спиной я могла увидеть низко висящую, раздувшуюся в тихой, жаркой ночи, огромную, только что взошедшую луну.
Он подошел ближе, и тогда я поняла, что влага на его лице была слезами. Мой мозг отказался понимать это, вообще думать о происходящем. Я просто неподвижно стояла и пристально смотрела на Тома. Мне вдруг подумалось, что это сон. Мы стоим во сне, Том Дэбни и я.
– Можно войти? – вновь тихо спросил он; голос был хриплым и рвался в горле.
Я безмолвно отошла в сторону. Том вошел своей бесшумной походкой. Я увидела, что на нем его мягкие, потрепанные старые мокасины из оленьей кожи, хотя одет он был довольно обычно: в чистые брюки хаки и в вылинявшую, с закатанными рукавами, старую голубую рубашку. Он пах мылом, лесом и более старым, темным, непознаваемым, однако знакомым запахом Тома.
Мы сидели друг напротив друга перед незажженным камином, Том – на краю кресла, которое любил Картер, я – на смятом диване. Я заметила на столе полупустую бутылку виски и пустой стакан, а также то, что Том видит их, и внезапно вспомнила, как я, должно быть, выгляжу – лицо распухшее и бледное, волосы – запутанный клубок, шорты и рубашка – пропитанные потом ужаса, рифленые, как картон.
– Ты здорова? – вглядываясь в меня, спросил Том. – Выглядишь ужасно. У Хилари все нормально? Скретч сказал, что она была больна.
– У Хилари все хорошо. Она гостит у отца. Вернется через неделю или около того. Она просила по телефону сказать тебе „Хей!" Ты пришел… ты пришел к ней?
– Нет. Я пришел к тебе. Я… нет больше никого, кто бы ни вышвырнул меня вон. Но если это неподходящее время…
Я потрясла головой, чтобы прочистить ее. Том и комната стали более четкими, часть накипи сна откололась.
– Должно быть, я выгляжу так, словно была в трехдневном запое. Но я спала.
Наконец до меня дошел факт его физического присутствия в моем доме, сердце вновь застучало сильнее. Хотя на сей раз не от страха. Не совсем.
– Думаю, ты выглядишь…
Голос его становился все тоньше и наконец оборвался. Том замолчал, пытаясь овладеть собой.
– В чем дело, Том?
Страх все же появился и вместе с другим чувством ускорил темп биения сердца.
– Скретч.
Голос Тома был полон печали. Я ощутила, как усилилось мое горе и, посвежев, сравнялось по силе с его чувством.
– О Господи, – бормотала я. – Он…
– Нет. Он не умер. Пока не умер. Но он… Господи, Энди, его просто съедает. Просто съедает.
Я подошла, села на подлокотник кресла и обняла Тома. Я сделала это не думая. Мои мышцы сделали это, мои кисти, ступни и руки. Том молча прижал голову к моей груди, потом выпрямился, глубоко вздохнул, а я немного отстранилась и взглянула на него.
– Сегодня вечером, около восьми, Скретч пришел, еле втащился на террасу и свалился, – рассказывал Том. – Мне пришлось внести его в дом и положить на диван. Я пытался вызвать „скорую помощь", но он не позволял. Он пытался говорить, но все время задыхался, в конце концов он смог выдавить из себя, что пришел сказать мне что-то, – притащил себя с верховьев болота, чтобы сказать мне, – но потом у него началось кровотечение. Я никогда не видел так много крови. Изо рта, из носа, из… прямой кишки. О Господи, Энди, на его шее и голове… опухоли и язвы, как на той самке оленя.
Я вновь увидела с тошнотой, но в то же время отстраненно ужасные язвы на животе мертвой оленихи и скрытую, скользкую синеву внутренностей. Я вспомнила шарф, повязанный вокруг горла Скретча, и вязаную шапку. Тогда ведь было не холодно, но было нужно пощадить нас, Хилари и меня.
– О Скретч! – прошептала я, пряча лицо в ладони.
– Я отвез его на пункт „скорой помощи", – сквозь слезы, с трудом говорил Том. – Я думал, что работников пункта вырвет. Они использовали интенсивную терапию с трубками, кислородной маской и Бог знает чем еще. Но ничто не поможет. Врач только покачал головой, когда я спросил об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202