В свою очередь поднял руку Хант, а за ним Парсел, Джонсон и Джонс.
— Ну что ж, раз все согласны, — заявил Маклеод, словно не замечая, что Мэсон не голосовал, и даже не считая нужным завершить обряд голосования обычным подсчетом голосов, — Парсел может отправиться в джунгли, чтобы рискнуть своей жизнью, когда ему заблагорассудится, и притом с нашего благословения. Если вы не против, капитан, — поспешно добавил он, — можно перейти к следующему вопросу. Сегодня после полудня водоносы отправляются за водой, и, ввиду сложившихся обстоятельств, следует, по-моему, кинуть жребий, кому из матросов их сопровождать. Смэдж у нас грамотный, вот он и напишет наши имена на бумажках… Смэдж, дай Джонсу треуголку.
— Надеюсь, мое имя тоже будет вписано? — с достоинством осведомился Мэсон.
— Я полагал, капитан…
— Внесите и мое имя! — сказал Мэсон.
— Как это благородно с вашей стороны, капитан! — с наигранным благоговением пробормотал Маклеод.
Он поднялся, взял с одной из многочисленных полок чернильницу покойного лейтенанта Симона и поставил ее на стол. Смэдж пододвинулся к столу вместе с табуреткой, кашлянул, выставил вперед свою крысиную мордочку и, с наслаждением обмакнув гусиное перо в чернила, начал выводить буквы. Экипаж глядел на него молча, не без уважения.
— Нет никаких причин делать мне поблажки, — заявил Мэсон, обратив суровый взор к Парселу. — Каждый из нас обязан подвергать себя опасности, раз она угрожает всем…
«Вот как! — подумал Парсел. — Что-то я никогда не видел, чтобы Мэсон в шторм карабкался по реям!..» Он поймал взгляд Маклеода и понял, что у шотландца мелькнула та же мысль. Маклеод стоял за спиной Мэсона, и хотя держался он с подчеркнутым уважением, его худое лицо вдруг выразило такое глубочайшее презрение, что Парсел вчуже оскорбился. Бесспорно, Мэсон непереносим во многих отношениях. Но разве не омерзительно видеть, как Маклеод превратил его в ярмарочного петрушку и вертит им как хочет.
— Сколько имен нужно вытащить? — спросил Джонс, пристроив треуголку Барта у себя на коленях.
Маклеод сел и вежливо обернулся к Мэсону. Во всем, что касалось мелочей, он предоставлял главную роль и инициативу капитану.
— Четыре, — глубокомысленно изрек Мэсон. — Четырех человек более чем достаточно.
Джонс запустил руку в треуголку и, вытащив сразу четыре бумажки, положил треуголку на стол.
— Хант.
Хант что-то буркнул.
— Пойдешь после обеда за водой, — сказал Маклеод.
Он хотел было добавить «с заряженным ружьем», но решил отложить объяснения.
— Уайт, — крикнул Джонс.
Уайт молча наклонил голову.
— Джонсон.
— Я? Я? — испуганно пробормотал Джонсон, поднося ладонь к губам.
— А ты вообразил, что тебя не включат? — хихикнул Смэдж. — Ты, небось, не хуже других стреляешь.
— Я! Я! — повторил Джонсон слабым голосом, шаркая подошвами по полу. Он чем-то напоминал сейчас курицу, суетливо копающуюся в песке.
— Следующий, — скомандовал Маклеод, даже не взглянув на старика.
— Джонс, — крикнул Джонс и расхохотался.
— Хант, Уайт, Джонсон и Джонс. Согласны? Думаю, это все, капитан,
— сказал Маклеод.
Мэсон поднялся и прочно встал на ноги, словно опасаясь качки.
— Матросы, — громко проговорил он, — напоминаю вам, что нынче вечером мы соберемся в доме таитян и проведем там ночь.
И величественно взмахнул рукой. Собрание закончилось. Парсел вместе с Джонсом вышли первые.
— Ропати, — обратился к юноше Парсел, свернув на Уэст-авеню, — я хочу дать вам один совет. Когда будете сопровождать водоносов, не берите ружья.
— Почему это? — с досадой спросил Джонс.
Ведь речь шла о простой игре. Об увлекательнейшей из игр. Легкой поступью он пойдет с ружьем во главе водоносов, прислушиваясь к шорохам, вглядываясь в придорожные кусты…
— Если таитяне увидят у вас ружье, они решат, что вы примкнули к лагерю Маклеода.
— Да нет же! — Джонс повернулся к Парселу. — Они меня любят. Я никогда с ними не ссорился.
— Перестанут любить, увидев вас с ружьем.
— Почему? — по-мальчишески задорно улыбнулся Джонс. — Они просто подумают, что я пошел охотиться на диких свиней.
— Какие глупости! — сердито оборвал его Парсел.
— Ну, я иду, — обиженно проговорил Джонс, расправляя плечи. — Сверну на улицу Пассатов. Там мне ближе.
— Прошу вас, подумайте над моими словами, — настаивал Парсел.
— Подумаю, — бросил Джонс через плечо.
«Зачем я сказал „глупости“, — упрекнул себя Парсел. — Джонс способен на любое безумство, лишь бы доказать нам, что он уже не младенец».
— Мистер Парсел, — послышалось вдруг за его спиной.
Парсел обернулся. Это был Мэсон.
— Мистер Парсел, — повторил Мэсон, — мне нужно сказать вам два слова.
— К вашим услугам, капитан, — холодно отозвался Парсел.
— В таком случае пройдемся. Все равно вам идти мимо моего дома… Мистер Парсел, — добавил он с легким оттенком недовольства, — вы идете со мной не в ногу.
Парсел поглядел на капитана. «Мэсону даже в голову не приходит, — подумалось ему, — что он мог бы и сам подладиться под мой шаг».
— Мистер Парсел, — продолжал Мэсон, — у нас с вами бывали разногласия. Раньше я не одобрял ваше поведение. Не одобряю его и сейчас. Но, учитывая серьезность положения, я решил все забыть.
Просто великолепно! Мэсон, видите ли, прощает ему, Парселу, что он не всегда с ним соглашался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182