— Да-да, конечно.Мужчина помолчал и двинулся к двери.— Надеюсь, все будет в порядке, — неуверенно произнес он.— Всего вам доброго.— До свидания.Только через несколько минут Джойс вдруг вспомнила, что забыла даже поблагодарить этого человека, который так ей помог.С неизменной чашкой в руке появилась миссис Барнесс.— Выпейте, моя бедняжка, немного горячего чая. Я же вижу, вы буквально валитесь с ног.— Спасибо, миссис Барнесс, мне не хочется.— Вам сразу станет лучше, моя дорогая, поверьте. И не убивайтесь вы так. Поправится ваш песик, куда ж он денется! А нет, так муж купит вам нового, еще лучше…— Нет, миссис Барнесс, нет. Нет. Прошу вас, пожалуйста, оставьте меня.— Да я же только…. Это что? Кажется, телефон?Миссис Барнесс сумела догнать Джойс уже только у телефона.— Да… Говорите… Что? Хорошо. Да-да, благодарю вас.Джойс опустила трубку и повернулась к миссис Барнесс. Ее лицо было совершенно безжизненным.— Он умер, миссис Барнесс, — сказала Джойс. — И он был там совсем один, без меня.Она молча поднялась к себе в комнату и плотно прикрыла за собой дверь.— Нет, мне этого, видно, не понять, — вздохнула миссис Барнесс, глядя на закрытую дверь.Через пять минут она нерешительно зашла в комнату Джойс. Та, выпрямившись, сидела на стуле. Слез в ее глазах больше не было.— Пришел ваш жених, мисс. Пустить?Глаза Джойс заблестели.— Да-да, пустите. Мне нужно его видеть.Холлидей шумно ворвался в комнату.— А вот и я! Надеюсь, не слишком долго? Готов немедленно увезти тебя из этого кошмара. Тебе просто нельзя здесь оставаться. Собирай вещички, и едем.— Не надо, Артур.— Что не надо? Ты о чем?— Терри умер. И мне больше не надо выходить за тебя замуж.— Да о чем ты?— О Терри. Он умер. Я согласилась выйти за тебя замуж, только чтобы не расставаться с ним.Холлидей, не веря, уставился на нее. По его лицу поползли красные пятна.— Ты что, рехнулась?— Наверное, каждый, кто полюбил собаку, в какой-то мере рехнулся.— Ты что же, хочешь сказать, что согласилась выйти за меня только потому… Господи Боже!— А зачем же еще? Ты прекрасно знаешь, что я тебя ненавижу.— Затем, что я мог.., могу тебя обеспечить.— По-моему, это еще даже хуже. Впрочем, это уже в прошлом. Я не выйду за тебя замуж.— Тебе не кажется, что ты поступаешь со мной чертовски несправедливо?Джойс посмотрела на него с такой ненавистью, что он невольно попятился.— Не кажется. Прекрасно помню твои слова, что жизнь должна приносить удовольствие. Только для этого я тебе и была нужна. И за это я возненавидела тебя еще больше. Ты ведь знал, что я тебя ненавижу, это-то тебе и нравилось. Я же видела, как ты был разочарован вчера, когда я дала поцеловать себя и не отшатнулась, не вздрогнула. Ты ведь садист, Артур. Тебе нравится причинять людям боль. Так что, как бы плохо к тебе ни относиться, этого все равно будет мало. А теперь, будь добр, оставь меня. Я хочу побыть одна.Артур Холлидей выругался.— И что же ты будешь делать? Денег-то у тебя нет.— Это уже мое дело. Пожалуйста, уходи.— Дура. Безмозглая дура. Только не думай, будто тебе удалось меня обмануть.Джойс расхохоталась. Если Холлидей чего и ждал, то только не этого. Он резко повернулся и молча вышел. Вскоре с улицы послышался затихающий шум его автомобиля.Немного подождав, Джойс надела свою старую фетровую шляпку и тоже вышла из дома. Словно мертвая, она механически шла по улицам, ни о чем не думая, ничего не чувствуя… Где-то очень глубоко в ней притаилась боль. Джойс понимала, что боль рядом, она не ушла, а только дала ей немного передохнуть, чтобы рано или поздно вернуться.Джойс обнаружила, что только что прошла мимо бюро по трудоустройству, и в нерешительности остановилась.— Но надо ведь что-то делать. Конечно, есть река. Старая знакомая… Разом покончить со всем… Но так холодно и мокро! Боюсь, у меня не хватит смелости. Да, точно не хватит.Она повернула назад, к бюро по трудоустройству.— Доброе утро, мисс Ламберт. К сожалению, для вас ничего нового.— Не важно. Теперь я согласна на любую работу. Тот, о ком я заботилась, уехал.— Тогда как насчет той вакансии за границей?Джойс кивнула.— Да, и как можно дальше.— Отлично. Мистер Аллебай сейчас как раз беседует с претендентками. Я направлю вас прямо к нему.Через минуту Джойс уже сидела в небольшом кабинете и старательно отвечала на вопросы. Наниматель показался ей смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить, где видела его раньше. Услышав очередной вопрос, она начала догадываться.— Вы хорошо ладите со стариками?Она не сдержала улыбки.— Думаю, да.— Видите ли, с годами у тети сильно испортился характер. Она очень меня любит и, в сущности, она прекрасный человек, но, боюсь, молодой девушке придется с ней нелегко.— Терпения мне не занимать, — ответила Джойс, — а стариков я всегда любила.— Кое в чем вам придется помогать моей тете, но главным образом вы будете заниматься моим сынишкой. Ему всего три. Его мать умерла год назад.— Сожалею.Последовала пауза.— Если это место вас устраивает, будем считать, что с формальностями покончено. Мы уезжаем на следующей неделе. Точную дату я вам сообщу. Полагаю, небольшой аванс вам не помешает?— Огромное спасибо. Это очень любезно с вашей стороны.Они встали. Мистер Аллебай замялся и неожиданно спросил:— Не в моих привычках совать нос в чужие дела, но.., скажите, с вашей собачкой все в порядке?Джойс впервые подняла на него глаза и мучительно покраснела. При первой встрече он показался ей пожилым — теперь выяснилось, что он вовсе не так уж стар. Старыми были только его грустные карие глаза, добрые и доверчивые, как у собаки. Глядя на его рано поседевшие волосы, обветренное лицо и сутулые плечи, Джойс внезапно подумала, что и сам он похож на большую грустную собаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62