Полковник осторожно поставил часы на подставку и обрушил на стол сильный удар. Часы закачались, но устояли. Мелроуз повторил все сначала, и часы медленно, как бы с неохотой, упали циферблатом вверх.— Когда было обнаружено преступление? — резко спросил Мелроуз.— Как раз около семи, сэр.— Кто его обнаружил?— Дворецкий.— Позовите его сюда. Я хочу с ним встретиться. А где, кстати говоря, леди Двайтон?— Она легла, сэр. Горничная говорит, что она в ужасном состоянии и не может никого видеть.Инспектор отправился на поиски дворецкого. Мистер Квин задумчиво смотрел в камин, мистер Саттерфвейт последовал его примеру. Вдруг он наклонился и подобрал маленький осколок выпуклого стекла, застрявший в каминной решетке.— Вы хотели меня видеть, сэр?Это был голос дворецкого, все еще неуверенный и дрожащий.Мистер Саттерфвейт положил осколок в жилетный карман и обернулся.— Садитесь, — мягко проговорил полковник, — вы дрожите. Я понимаю, каким это было ударом для вас.— Да, сэр.— Я не задержу вас долго. Ваш хозяин, полагаю, пришел в пять?— Он распорядился, чтобы чай ему принесли прямо сюда. Когда я пришел забрать поднос, он попросил, чтобы я прислал ему Дженнингса — это камердинер, сэр.— В котором часу?— Минут десять седьмого, сэр. Я передал Дженнингсу. Когда я пришел сюда в семь часов, чтобы закрыть окна и задернуть портьеры, только тогда я увидел…Мелроуз прервал его:— Да, да, не будем возвращаться к этому. Вы не трогали тело и ни к чему не прикасались, не так ли?— Нет, конечно, сэр! Я сразу позвонил в полицию.— А потом?— Я сказал Джанет, горничной хозяйки, чтобы она сообщила ее сиятельству.— Вы не видели хозяйку в этот вечер?— В общем-то так, сэр. Ее сиятельство с момента трагедии из своих комнат не выходили.— А до этого вы ее видели? — Вопрос прозвучал резко и требовательно.— Я… я видел ее мельком, сэр, когда она спускалась по лестнице.— Она входила сюда?Мистер Саттерфвейт затаил дыхание.— Я… я думаю, да.— Во сколько это было?— Около половины седьмого, сэр.Мелроуз набрал в легкие побольше воздуха и произнес:— Достаточно, благодарю вас. Будьте добры, пошлите ко мне Дженнингса.В Дженнингсе была какая-то непроницаемость и скрытность.Мистер Саттерфвейт подумал, что такой человек вполне мог убить своего хозяина, если бы был уверен, что не будет разоблачен. Он с интересом слушал, как Дженнингс отвечал на вопросы полковника. То, что он говорил, звучало вполне убедительно: он принес хозяину мягкие домашние тапочки и забрал спортивные туфли.— Что вы делали после этого, Дженнингс?— Вернулся в камердинерскую, сэр.— В котором часу это было?— Где-то после четверти седьмого, сэр.— А где вы были в половине седьмого, Дженнингс?— В камердинерской, сэр.Полковник Мелроуз кивком головы отпустил камердинера, глядя вопросительно на Кертиса.— Все верно, сэр. Я проверял. Он действительно находился в камердинерской с шести двадцати до семи часов.— Это ставит его вне подозрений, — заметил с сожалением Мелроуз. — Кроме того, отсутствует мотив.Послышался стук в дверь.— Войдите, — сказал полковник.Показалось испуганное личико горничной.— Извините, леди узнала, что полковник Мелроуз здесь, и хотела бы его видеть.— Конечно, — сказал Мелроуз, — я немедленно иду. Вы покажете куда?Но чья-то рука отодвинула девушку в сторону, и в дверях показалась сама леди Двайтон, похожая на пришелицу из другого мира.Она была одета в облегающее одеяние из синей парчи слегка приглушенных тонов в стиле средневековья. Ее тициановские волосы, разделенные посередине пробором, спускались на уши и тяжелым узлом лежали на изгибе шеи. Руки были обнажены.Одна из них оперлась о дверной косяк, другая беспомощно висела вдоль тела, в ней она сжимала книгу. Мистер Саттерфвейт подумал, что она похожа на Мадонну, сошедшую с одного из полотен раннего средневековья.— Я пришла, чтобы сказать вам… сказать вам…Голос у нее был глубокий и звучный. Мистер Саттерфвейт так был захвачен драматизмом этой сцены, что совсем забыл о происходящем.Мелроуз провел леди Двайтон через холл в маленькую переднюю, стены которой были обиты выцветшим шелком. Квин и Саттерфвейт последовали за ними. Леди Двайтон опустилась на низкую кушетку, откинула голову на красновато-коричневую диванную подушку и закрыла глаза. Все трое смотрели на нее.Неожиданно она открыла глаза, выпрямилась и очень спокойно произнесла:— Я убила его. Именно это я и пришла сказать. Его убила я!Последовала минута напряженной тишины.— Леди Двайтон, — проговорил наконец Мелроуз, — у вас сильный шок, это от перенапряжения. Я не уверен, что вы полностью сознаете, о чем говорите.— Я прекрасно сознаю, о чем говорю. Именно я застрелила его.Двое из тех, кто находился в комнате, громко вздохнули, остальные хранили молчание. Лаура Двайтон наклонилась вперед.— Как вы не понимаете? Я спустилась вниз и застрелила его.Книга, которую она держала в руке, упала на пол. В ней был нож для разрезания бумаги в форме кинжала с отделанной драгоценными камнями рукоятью. Мистер Саттерфвейт автоматически поднял его и положил на стол. В голове промелькнула мысль: «Опасная игрушка. Такой можно убить человека».— Так что же, — в голосе леди Двайтон прозвучало напряжение, — что вы собираетесь делать дальше? Арестовать меня? Увезти отсюда?Полковник Мелроуз с трудом проговорил:— Все, что вы сказали, леди Двайтон, очень серьезно. Я должен просить вас вернуться в вашу комнату, пока я… не сделаю распоряжений…Она кивнула и поднялась. Теперь леди Двайтон была очень собранна, мрачна и холодна.Неожиданно раздался голос мистера Квина:— Что вы сделали с револьвером, леди Двайтон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62