В дальнейшем, после Мурманска, Чернову самому надо бу
дет проводить такие определения.
Пассажирский салон опустел. Совсем недавно слышались здесь шутки, усиле
нная работа крепких, еще не пломбированных зубов, обгрызавших куриные но
жки, а сейчас там тихо. Все свободные от вахты поднялись в киль. Некоторое
время оттуда еще слышались голоса, потом все, устроившись в разложенных
в гамаках меховых спальных мешках, примолкли. Перед новой вахтой можно б
ыло часа три поспать.
А Вася Чернов еще долго шарил по эфиру. Снова в наушниках возникали и уплы
вали обрывки фраз своей и чужой речи, всплески музыки… Все такое ненужно
е сейчас, загораживающее то единственное сообщение, которое он ждал. Чув
ствовал и напряженное ожидание находящегося рядом, в командирской рубк
е, Гудованцева.
Заныла спина, помимо воли стали опускаться отяжелевшие веки. Вася тряхну
л головой, крепко потянулся, прогоняя усталость и сковывающий холод. И вд
руг так и застыл с поднятыми плечами. Схватил карандаш, стал быстро запис
ывать. Увидя внимательный взгляд подошедшего Гудованцева, радостно кри
кнул:
Ц Есть! Нашлись!
Ц Ну, ну, что там?
Гудованцев шагнул к нему.
Чернов записал что-то еще, потом сорвал наушники, выключил приемник.
Ц Товарищ командир, откликнулись! Из-за магнитных бурь была непроходим
ость радиоволн. Только что они передали четыре метеосводки, сразу за все
сутки. Вот последняя:
«Станция «Северный полюс». 5 февраля, 18 часов. Широта 74°03' сев., долгота Ц 16°30' з
ап. Сплошная облачность, сильный снегопад, северо-восточный ветер 7 балло
в. Температура минус 13°, давление 998, 9 миллибар».
Ц Командир! Ц Вася вдруг остановился. Ц Ветер семь баллов со снегопад
ом Ц это же сумасшедшая пурга.
Ц И спрятаться от нее негде, Ц задумчиво сказал, обернувшись к ним, Мячк
ов. Ц «Живем в шелковой палатке на льдине пятьдесят на тридцать метров…
» Ц вспомнились слова папанинской телеграммы. Это было три дня назад.
Ц А Федоров прислал жене телеграмму, Ц покачав головой, махнул листком
Вася. Ц «Не беспокойся. Устроился хорошо».
Гудованцев вздохнул:
Ц Нам надо торопиться!
Взглянув на большие штурманские часы на руке, сказал Чернову:
Ц Пойди поспи, у тебя осталось совсем немного времени. Скоро надо будет в
ыходить на связь с портом.
Он прошел в рубку управления, порадовал хорошей вестью стоявших у штурва
лов Панькова и Демина.

…Да, над папанинской льдиной зло, остервенело металась пурга. Гнулась ан
тенна, стальные растяжки звенели как струны. Непривычно близко плескала
сь вода. Льдины толкались, напирали, хрустко жевали ледовое крошево. На от
коловшемся обломке уплыла лебедка.
А папанинцам в эту лихую непогоду пришлось оставить свою добрую, верой и
правдой служившую им больше восьми месяцев жилую палатку. Трещина выбег
ала из-под нее с двух сторон, тонкая, еле заметная, местами засыпанная сне
гом. Хотелось надеяться: может, еще обойдется? Но внутри палатки была уже в
ода…
Откапывать ее, всю заледенелую, поверх крыши заваленную смерзшимся снег
ом, не было сил. Пришлось поставить запасные, шелковые. В одну перенесли хо
зяйство Кренкеля, в другую Ц Ширшова. Шелк мало защищал, но, по крайней ме
ре, не так забивало все снегом. А сами ни в палатках, ни за нагруженными нар
тами не находили спасения от пронизывающего ветра. И чтобы как-то согрет
ься, спускались в свою обжитую, старую. Трещина пока не разошлась, и они, не
раздеваясь, дремали на койках, лежа как над пропастью, чутко прислушивая
сь к каждому шороху, к каждому поскрипыванию льдины…

…Гудованцев вслед за Черновым поднялся в киль. Сейчас часа два на отдых б
ыло и у него.
В киле здорово сифонило. Ветер, врываясь в гайдропный люк, дыбил медвежью
шерсть на спальных мешках, сквозняком мчался к корме. Все здесь спали, уто
мленно раскинувшись в своих гамаках. Спал и Вася Чернов, подложив под щек
у ладонь. Поразительно: только-только нырнул в спальный мешок…
С этим неугомонным упорным парнем Гудованцев уже много летал на В-8 и друг
их кораблях. Был всегда в нем уверен, знал, что никогда Чернов не подведет,
не поддастся усталости.
Вася, как и он, сибиряк, только с Алтая. Одними морозами они прокалены, одни
ми метелями обвеяны… Большеглазый, с тонким девичьим лицом, длинный и ху
дой Ц по молодости не набрал еще плотности, Ц Вася обладал какой-то спо
койной, неброской смелостью. Ребята рассказывали: дома, в Барнауле, к нему
никакая шпана не привязывалась, хотя любителей покуражиться, подраться
на их 5-й Алтайской, неосвещенной, немощеной окраинной улице было немало.
Вася драк не любил, без нужды в них не лез, но, если видел, что задирают слабо
го, вскипал мгновенно и тут уж дрался отчаянно. А если учесть, что Черновых
было пять братьев, и все один к одному, то, как правило, справедливость тор
жествовала.
Несмотря на валящую с ног усталость, Гудованцеву спать не хотелось, труд
но было сразу отключиться от неотпускающих забот. Казалось, что-то остал
ось несделанным, что-то надо еще продумать… Холодный ветер мазнул по лиц
у, успокоил. Да нет, все сто раз проверено, ничто не упущено. Он стал нетороп
ливо стаскивать унты.
До чего же хорошо вытянуться на мягкой шкуре, освободить напряженные мыш
цы! Николай закинул руки за голову и с минуту лежал неподвижно, блаженно о
тдаваясь бездействию. За перкалевой стенкой суматошно бился ветер, дроб
но клевал, царапал снег. Убаюкивающе поскрипывали, качаясь, гамаки. Мягко,
с притаенным шуршанием скрипели в шарнирах шпангоуты и стрингеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68