— Да что вы, сир! — вскричала Фауста, изображая изумление и возмущение.
— Вот так, мадам… Разве вы этого не знали?..
Уходя от прямого ответа, Фауста энергично заявила:
— Это такое вопиющее злоупотребление радушием и гостеприимством, которые были нам оказаны в вашей дружественной стране, что… я осмелюсь спросить у Вашего Величества, не ошибаетесь ли вы… Может, это неверные сведения…
— На этот счет вас может просветить граф де Вальвер, — ответил король. И добавил: — Он и еще несколько верных слуг престола обнаружили эти осиные гнезда и, рискуя жизнью, взорвали адские хранилища… Посмотрите на него, и вы убедитесь, что он действительно подвергал себя смертельной опасности… Пользуясь случаем, хочу сказать, что он уже не в первый раз спасает нам жизнь. Его огромные заслуги будут оценены по достоинству, а пока что я хочу публично заявить, что очень его уважаю и люблю… Говорите, граф…
Эти неожиданные похвалы вернули влюбленных с небес на землю. Флоранс зарделась от удовольствия, а Вальвер изящно поклонился и поблагодарил:
— Лестные слова короля — лучшая для меня награда.
Повернувшись к Фаусте, Одэ продолжал:
— С помощью четверых товарищей, имена которых известны Его Величеству, я взорвал утром три дома, превращенных испанцами в тайные склады оружия. За этими испанцами мы наблюдаем уже около недели. Клянусь честью, что это правда. Если вам, герцогиня, мало моего слова, я предъявлю доказательства… Неоспоримые доказательства, мадам…
Выйдя вперед, он неотрывно смотрел на Фаусту. И она поняла, что лучше с ним не связываться. Иначе ее уведут отсюда гвардейцы Витри… А потом ей отрубят голову.
— Я тоже знаю вас с давних пор, господин де Вальвер, — ответила герцогиня с самой обворожительной улыбкой, — и мне приятно заявить во всеуслышание, что я считаю вас одним из самых смелых и достойных людей благородного звания, которыми так богата ваша страна. У меня нет оснований сомневаться в вашем слове.
Вальвер поклонился и скромно отступил назад, а Фауста величественно вскинула голову и громко произнесла:
— Я приехала сюда с самыми добрыми чувствами, и мне был оказан незабываемый прием. Представляя монарха, который братски привязан к Вашему Величеству, я не могу допустить, чтобы дружба, соединяющая наши страны, была омрачена происками преступников, позорящих благородную нацию, которая по праву гордится своей рыцарской прямотой. Посему, в присутствии Ее Величества королевы-матери, в присутствии верховного главы вашего совета монсеньора маршала д'Анкра, в присутствии всех этих знатных сеньоров и дам я хочу заклеймить позором этих отъявленных негодяев и умоляю Ваше Величество принять мои нижайшие извинения за это досадное происшествие. Заверяю вас, что, вернувшись к себе, я немедленно велю разыскать виновных. Они будут наказаны по всей строгости, в назидание другим… Если эти меры, сир, представляются вам недостаточными, я готова выполнить любое ваше требование на сей счет.
Таким образом, упредив все возможные обвинения, Фауста вынуждала короля довольствоваться тем, что предложила сама. Разумеется, этот ловкий ход удался лишь потому, что Людовик не знал, что герцогиня сама возглавляла заговор испанцев, который минуту назад так энергично заклеймила. По поведению Вальвера Фауста сразу поняла, что юноша ничего не сказал королю. Возможно, Людовик что-то подозревал, но доказательств у него не было. Не встретив сопротивления, король сразу успокоился и холодно промолвил:
— Хорошо, мадам, ступайте. И если вам угодно, чтобы я не разуверился в дружбе, о которой вы говорите, не мешкайте со справедливым наказанием виновных.
Именно на такой ответ и рассчитывала Фауста.
— Вы останетесь довольны, сир, — заверила она.
После чего сделала реверанс и спокойно удалилась.
XXX
ФЛОРАНС ВЫДАЮТ ЗАМУЖ
(продолжение)
Король немедленно повернулся к Кончини и любезно заговорил с ним о дочери, пропавшей в младенческом возрасте и чудом обретенной вновь. Людовик XIII даже изъявил желание лично познакомиться с девушкой. Кончини расцвел от такой милости короля и поспешил подвести к нему Флоранс.
Зардевшаяся девушка снова оказалась в центре внимания. Король — который все-таки был ей братом, как справедливо заметил недавно Ландри Кокнар — ласково поговорил с ней, и это было для нее некоторым утешением после той холодности, с которой ее встретила мать. И все придворные стали открыто восхищаться очаровательной девушкой.
Похоже, Вальверу был дан приказ не отходить от короля ни на шаг. Лукаво взглянув на графа, Людовик представил влюбленных друг другу. И это — в присутствии Кончини, которому оставалось только улыбаться. Более того, король взял Кончини под руку и отступил с ним на два-три шага, изъявив желание услышать, как тот потерял и снова нашел свою дочь. Радуясь королевской благосклонности и досадуя на то, что Вальвер оказался один на один с Флоранс, Кончини придумал целую историю, а влюбленные неожиданно получили возможность тихо поговорить между собой.
Это продолжалось несколько минут. Но как много успели они сказать друг другу в эти считанные мгновения!
А король с преувеличенным внимание выслушал рассказ Кончини. Потом он приблизился к влюбленным, еще несколько минут побеседовал с ними и наконец удалился вместе с Вальвером.
Почти сразу за ними ушли и Леонора с Флоранс. Девушка сияла и даже не пыталась скрыть своей радости. Легкая и изящная, как мотылек, она перебирала в памяти самые незначительные слова, которыми обменялась со своим суженым. Леонора же мрачно думала о своем. По дороге домой они не обмолвились ни словом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123