К славному и почтенному королю
Конраду. Поздравь его с великой победой над собой, что есть самая великая
из побед, кою может одержать человече. Поговори, очаруй, ты это умеешь.
Покажи свою удаль на турнире, в поединках, на скачке, в метании молота...
Это первое. Второе - хорошо бы склонить его оказать нам помощь людьми. У
него целая армия томится без дела!..
Ланселот с достоинством поклонился.
- Все сделаю, ваше высочество.
- Отправляйся немедленно, - велел король. - Сегодня отдохни, а завтра с
утра в путь. Да, еще... тебя будет сопровождать отряд рыцарей, как и
надлежит послу. Сам отберешь, кого считаешь достойным такой чести. Но
одного я тебе сам посоветую.
Ланселот смотрел прямо в глаза Шарлегайла.
- Слушаю, ваше высочество.
- Обязательно возьми с собой Ричарда, - сказал король. - Ричарда Длинные
Руки.
Я поклонился, лучше молчать и кланяться, Ланселот тоже поклонился, но я
видел в его серых глазах недоумение.
- Ваше высочество... я понимаю, вы только что посвятили его в рыцари... и
все еще помните... это... этого человека. Но не будет ли Конрад оскорблен?
Ведь Дик единственный, у кого нет поместья, у кого нет земель, крестьян...
Еще вчера он был простолюдином... Такой человек в посольстве вызовет
ненужные вопросы. А то и подозрения.
Гарпаг выступил из-за трона, встал рядом, его худое лицо было неподвижно,
но в глазах я прочел тщательно упрятанную неприязнь.
- Хуже того, - сказал он внятно. - Хуже того...
Шарлегайл попросил слабым голосом:
- Отец Гарпаг, нить ваших мыслей от меня ускользает.
- Хуже того, - повторил Гарпаг, - это вызовет насмешки.
Король покачал головой:
- Конрад - воин. Ему важнее, кто как держит меч. А Ричард уже успел
показать себя умелым и отважным воином. Но еще важнее другое...
Он вздохнул, покосился на священника. Гарпаг нахмурился, что-то зашептал
ему на ухо. Король отмахнулся.
- Видишь, сэр Ланселот, отец Гарпаг настоятельно не советует посылать туда
Ричарда. Почему? Да потому, что церковь ему не доверяет. Не осудила, но и
не оправдала. Инквизиция все еще решает, на каком огне его сжечь: быстром
или медленном... Однако что плохо для нас, может быть хорошо для Конрада.
Он не в ладах со святой церковью, хотя не в ладах и с армией Тьмы. А
Ричард как раз тот, у кого на поясе боевой молот язычников. У него на шее
амулет, который носили идолопоклонники... Королю Конраду такой человек
ближе и понятнее! Пусть он думает, что мы все такие, как сэр Ричард... ну,
пусть не все, но в наших рядах рыцарства есть такие, что вольно трактуют
Священное Писание, пропускают службы в церкви, общаются с нечистыми
созданиями леса, как то эльфы и гномы...
Гарпаг начал усиленно креститься, бормотал молитвы, на меня смотрел с
ужасом и отвращением, даже попытался брызнуть святой водой, но, похоже,
фляга оказалась пуста. Или в ней не вода. Ланселот тоже хмурился, с каждым
словом посматривал в мою сторону все неприязненнее.
- Ваше высочество, - сказал он почтительно, когда король умолк. - А не
слишком ли уж паршивую овцу мы запустили в свое христианское стадо?..
Стараясь показать королю Конраду, что мы все такие... запятнанные, не
нанесем ли урон своей чести, имени, достоинству?
Король вздохнул:
- Это... политика. Нельзя перейти болото, не испачкав ноги. Кто боится
испачкаться - остается на том берегу. Мы же перейдем, там очистимся...
молитвами, епитимьей. Принесем жертвы, в смысле, воскурим ладан и
пожертвуем на церковь что-то из найденного и... пойдем дальше. Идите, мои
друзья. Я сказал!
Мы вышли с Ланселотом вроде бы вместе, но в то же время и врозь, а от
ворот замка сразу пошли в разные стороны. Я, понятно, в полной готовности
отторчать и эту ночь перед домом леди Лавинии. Днем вроде бы само собой,
но зачем-то и ночью. Что за дурь - никогда она не выйдет гулять ночью,
здесь женщины даже днем не появляются в одиночку, но когда однажды на
втором этаже на фоне занавески мелькнул женский силуэт, из меня от
ликования брызнули золотыми фонтанами бенгальские искры, и я сидел там,
затаившись в тени, до утра...
Сейчас я замедлил шаг, уже забыв о посольстве к жестокому королю, смотрел
на окна, на ворота, что вдруг заскрипели, словно повинуясь давлению моего
тяжелого взгляда, и медленно стали распахиваться. По двору к воротам ехала
на гнедой лошадке женщина в голубом платье, впереди шел слуга и вел коня
на коротком поводе.
Сердце мое всхлипнуло и застыло, а потом, убедившись, что не глюки,
застучало часто и взахлеб. На леди Лавинии обычный головной убор женщины
знатного происхождения: очень высокий шпиль, похожий на верх Спасской
башни, с кончика на спину падает нечто длинное и полупрозрачное голубого
цвета. Шелковый платок укрывает голову так, что оставляет на виду только
лицо, даже шея укутана. С плеч ниспадает легкий плащ, он положен по рангу
знатным особам, но абсолютно нелеп в этот теплый солнечный день.
Гнедая лошадка, невысокая, как пони, но очень грациозная, словно выточена
из дерева и покрыта лаком, гордясь такой всадницей, помахивала гривой,
нервно переступала с ноги на ногу, косила на всех огненным глазом:
оценили, какое сокровище она везет? На этот раз леди Лавиния сменила
запыленный дорожный костюм из грубого полотна на нечто легкое, но тоже
непривычно простое, без дурацких рюшек и финтифлюшек, все-таки дают себя
знать прирожденный вкус и такт.
Она сидела на коне очень непривычно для моего глаза, даже дико, но, как
понимаю, только так и ездят порядочные женщины: на особом женском седле,
что и не седло вовсе, а просто-напросто широкая подушечка, обе ноги на
одну сторону, зад слегка на другую, для равновесия, это очень красиво,
даже эротично, но как-то несерьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23