После всего того, через что ей пришлось пройти из-за меня… Ты знаешь, что она никогда не пропускает службу? Я не могу поверить, что найдется бог, который позволил бы, чтобы с Мэри произошло такое.– Ты просто пытаешься найти виновных. – Буш ни словом не обмолвился о том, что все брошенные Майклом дротики попали в яблочко. – Слушай, я не пытаюсь утверждать, что сам вел бы себя на твоем месте иначе.– Поль, я говорю совершенно серьезно. Я не вижу никаких свидетельств существования Бога. Объясни болезнь Мэри. Но только без всего этого бреда насчет испытания веры. Моя вера уже достаточно подвергалась испытаниям, и каждый раз результат оказывался нулевым. Мэри же состоит из одной веры, и смотри, что с ней сталось.Буш присел на бильярдный стол.– Всем нам нужно во что-то верить. Неважно, во что именно. В Бога, в Будду, в Элвиса Пресли. Вера нужна всем. Вот что дает нам силы, надежду на то, что впереди есть что-то лучшее, что-то такое, к чему надо стремиться. Человеком движет надежда. Именно она заставляет его утром встать с постели, – надежда на то, что на работе сегодня случится прорыв, что жена вечером будет бесконечно ласковая.– На одной надежде далеко не уедешь. Надеждой нельзя оплачивать счета, она не спасает жизнь.– Человеку нужны надежда и простые правила поведения. Кредо в жизни, которое направляет, заставляет идти вперед. Моим кредо является закон.Буш одним глотком допил кока-колу. Усмехнувшись, Майкл обернулся, поднимая стакан.– За надежду, истину, справедливость и американский образ жизни. Так держать, супермен!– Спасибо. – Буш натянуто улыбнулся. Ему так и не удалось ничего добиться. – Ну а ты, что движет тобой?– Мэри. * * * Мемориальная клиника Байрем-Хиллз в предрассветные часы представляла собой совершенно другой мир, где не было посторонних, на которых приходилось отвлекаться, не приходилось расточать фальшивые улыбки и изображать сочувствие, чтобы утешить объятых горем. Посещения разрешались только с девяти утра. Мощная медицинская машина готовилась к наступающему дню, врачи и сестры заполняли бумаги, вели приготовления к операциям.Майкл, подобно призраку, бесшумно скользил по коридору в той самой одежде, в которой ушел отсюда четыре часа назад. Он знал, что не должен быть здесь, но ничего не мог с собой поделать. К тому же от подобных упражнений, которые напоминали о прошлом, у него всегда живее текла кровь. С папкой под мышкой, с большой сумкой в руке, он продвигался по коридору, то и дело быстро ныряя в ближайшую дверь, чтобы не попасться на глаза медсестре, совершающей обход.На это утро Мэри были назначены новые анализы, и Майкл хотел еще раз увидеться с ней перед тем, как ее заберут. Одни только счета за анализы и лабораторные исследования быстро истощили скудные сбережения. Если в самое ближайшее время не достать денег, клиника откажется от Мэри, чтобы освободить место для другого больного, и растает последняя надежда на выздоровление.Майкл молниеносно проскользнул в палату жены, следя за тем, чтобы не произвести шума. Мэри, сидевшая за столиком у изголовья кровати, выглядела слишком уставшей. Она всегда вставала рано, до восхода, когда, говоря ее словами, весь мир еще молод и свеж. Ее волосы были восхитительными, словно она собралась на бал к венценосной особе, но, впрочем, такими они были всегда, в любое время суток. Мэри всегда внимательно следила за собой, не из тщеславия, а ради мужа. Поддерживая спортивную форму, заботясь о волосах или борясь с желанием носить мешковатые свитера, она в первую очередь думала о том, как ублажить взор Майкла.Наклонившись, Майкл нежно поцеловал жену в щеку.– Доброе утро, – с теплотой в голосе ответила Мэри, целуя его.– Как завтрак?– Мне показалось, это был подогретый мясной рулет в форме вафли.Майкл не смог удержать улыбку.– А ты хорошо спал? – спросила она.– Без тебя кровать слишком просторная.Майкл стал разгружать сумку: косметика, свежее белье, махровые полотенца, мягкие, а не наждачная бумага, которую выдают в больницах. Он достал любимую книгу Мэри: «О! Те места, куда ты поедешь» Доктора Сьюза. Теодор Сьюз Гейзель (1904–1991) – американский писатель, печатавшийся под псевдонимом Доктор Сьюз. Автор книг для обучения детей чтению. В его книге «Зеленые яйца и ветчина» используются всего 50 слов английского языка. (Прим. перев.)

– Ты так добр ко мне. Я как раз читала ее своим ученикам.– Знаю. – Достав магнитофон, он поставил его на стол. – Малыши будут рады услышать продолжение. Наговори, когда у тебя будет свободное время. Лиз обещала прокрутить кассету.– Это ведь ты придумал, да? – спросила Мэри, и у нее в глазах блеснули слезы.Ничего не ответив, Майкл улыбнулся и продолжил разгружать бездонную сумку. В последнюю очередь он достал продукты: печенье, бутылку газированной воды, банку растворимого кофе.– Ты хочешь, чтобы я растолстела? Я ни за что не стану такое есть.– На самом деле это я для себя, – хитро усмехнулся Майкл.Взяв папку с надписью «Школа», он протянул ее жене.Мэри с тоской посмотрела на папку, страстно желая оказаться в классе, вместе с учениками. Раскрыв ее, она обнаружила десятки фотографий, присланных малышами, и по спине у нее пробежала леденящая дрожь; она испугалась, что больше никогда не увидит этих детей.– Я тут подумала… ты только успокойся, это всего лишь мера предосторожности… Наверное, мне нужно привести дела в порядок.Пододвинув к кровати стул, Майкл тяжело опустился.– Что?– Извини, но я просто…– Нет! Я не хочу и слышать об этом. Мы обязательно выкарабкаемся.– Знаю, знаю. – Мэри взяла его за руку. – Извини. Просто тебе приходится тратить на меня такие деньги…– Ни слова больше об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140