– Эй, посмотри на меня. – Она ласково прикоснулась к щеке Майкла. – Дорогой, я никуда не ухожу. Мы только что наладили нашу жизнь. Если бы я не беспокоилась… * * * – Думаю, это излечимо, – сообщил врач.Майкл не переставал гладить Мэри спину, успокаивая не столько ее, сколько себя самого. Доктор Райнхарт перешел на отеческий тон:– Мы это обязательно вылечим. Вероятность успеха очень высока, а в вашем случае болезнь еще не распространилась за пределы яичников.Супруги Сент-Пьер сидели в его кабинете – типичное помещение: стерильная чистота, дубовый письменный стол, два стула для посетителей, на стене фотография в рамке – супруга Райнхарта и двое детей. Доктор Филлип Райнхарт, сорока пяти лет, с редеющими, седыми на висках волосами, стоял перед своим столом. Он всегда считал чересчур официальным обсуждать здоровье своих клиентов сидя, словно обычные деловые вопросы. Майкл и Мэри Сент-Пьер изо всех сил бодрились друг перед другом, но Райнхарт видел их насквозь. Ему слишком часто приходилось сталкиваться с этим: страшная болезнь, пожирающая не только плоть человека, но и его душу, приносящая опустошение, заражающая всех близких безотчетным ужасом.– Понимаю, как вам тяжело…– Что насчет детей? – отрешенным голосом спросила Мэри.Райнхарт покачал головой.– Поражены оба яичника. – Он сделал глубокий вдох. – Их придется удалить. – В его работе именно это было самым трудным, причиной многих бессонных ночей. – Я очень сожалею.Мэри накрыла ладонью руку мужа, а тот продолжал гладить ее плечо. Оба старались избегать встречи взглядами, ибо это обязательно разбило бы то хрупкое самообладание, которое у них оставалось.– Это лечение… сколько… сколько оно будет… – Майкл так и не смог закончить свой вопрос.– Можете не беспокоиться. Все покроет страховка.– Сколько? – настаивал Майкл, боясь услышать ответ.– У вашей супруги раковая опухоль в продвинутой стадии. Лечение может стоить от двухсот пятидесяти тысяч и больше, в зависимости от прописанного режима. Не беспокойтесь. Ничего экспериментального не будет. И все стадии покроет страховка. – Райнхарт остановился, подчеркивая свою убежденность в благоприятном исходе. – Уверяю вас, в нашей клинике первоклассное онкологическое отделение.Стены тесного помещения давили на Майкла. За всю свою жизнь ему еще не приходилось ощущать себя таким слабым, таким беспомощным, как сейчас. Он чувствовал себя палачом, который не хочет включать рубильник электрического стула, но бессилен спасти жизнь осужденного.– У нас нет страховки, – наконец прошептал Майкл, словно оглашая смертный приговор.Это происходит слишком часто – люди живут, не думая о завтрашнем дне. Райнхарт входил в число врачей, выступающих за обязательное государственное медицинское страхование всех граждан Соединенных Штатов, однако это была лишь мечта. Слишком невыгодное предприятие, чтобы им заниматься. Он повернулся к Мэри.– А как же школа? Там должна быть великолепная страховая программа.– Я проработала на новом месте всего два месяца. А для того, чтобы попасть под действие страховки, нужно девяносто дней, – ответила Мэри.В ее глазах погасла надежда.– Понятно.Райнхарт медленно выдохнул. Он бы с радостью предоставил свои услуги бесплатно, но нельзя забывать о стоимости операции, нахождения в больнице, радиационной и химиотерапии – клиника ведь не благотворительная организация. Медицина является доходным бизнесом, клиника живет в рамках бюджета и отвечает перед своими акционерами. Теперь в медицине главное – не здоровье больного; целью медицинского обслуживания является процент прибыли. Внезапно доктор Райнхарт проникся ненавистью к своей работе.Он выпрямился и произнес решительным топом:– Ну, Мэри, нам с вами надо провести анализ крови, чтобы определить курс лечения. Майкл, почему бы вам не переговорить со своим банком? Я буду рад помочь вам подготовить необходимые бумаги – не сомневаюсь, вы что-нибудь придумаете.Ошеломленный, Майкл молчал. ГЛАВА 5 Пройдя через вращающиеся двери огромного парадного подъезда Первого банка Вайром-Хиллз, Майкл тотчас: же ощутил себя карликом в огромной пещере, обрамленной высокими мраморными колоннами. Вокруг деловито сновали люди, а он, одетый в свой единственный костюм, стоял на месте, совсем растерявшись. Майкл опоздал на пять минут к назначенному времени, и его заставили прождать еще вдвое дольше, пока наконец угрюмый сотрудник, банка не предложил ему жестом кресло.Керри Зейц, вице-президент банка, облаченный в безупречный костюм-тройку, поджав губы, внимательно научил бумаги Майкла. Его лицо оставалось непроницаемым. За те пятнадцать минут, в течение которых он исследовал жизнь потенциального клиента по сведениям из всевозможных источников: кредитно-финансовых ведомств, автомобильной инспекции, федеральной исправительной системы, – с его уст не сорвалось ни звука. Утопая в огромном кресле, Майкл чувствовал себя ребенком, пытаясь произвести надлежащее впечатление и не выдать своего отчаяния.Наконец Зейц поднял взгляд. Пригладив ладонью безупречно уложенные волосы, он самым холодным тоном, какой когда-либо доводилось слышать Майклу, произнес:– Нет. Сожалею.– Что, простите?– Мы ничем не можем вам помочь.Зейц небрежно отбросил заявление в сторону.– Но вы же по задали мне ни одного вопроса!– Я ознакомился с вашим заявлением. Для того чтобы выдать кредит, нам требуются гарантии.Он уже занялся другим документом.– Моим обеспечением является мое дело, – возразил Майкл, видя насквозь эту осторожную трусливую душонку.Ваше прошлое, – слова были произнесены ледяным томом, – мягко скажем, делает невозможным дальнейшие разговоры о кредите, мистер Сент-Пьер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140